Ещё я заказал сдесяток пачек чипсов, шоколадок, кириешек и ещё разной сухомятки. Памятуя о том, что ночью начинается самый жор, а столовая вряд ли будет открыта круглосуточно, решил, что подобное не будет лишним.... Подумав, я ещё приписал электрический чайник и чай. Конечно, сомнительно, что это мне предоставят, но,… а вдруг? Ну ведь это не вертолет, в конце- то концов!
Кстати, о Ленке: она размахнулась аж на два листа: перечислила всю свою косметичку, указав фирму и особенность каждой мазилки, вписала пункт о пилочке для ногтей, маникюрных ножницах, какую-то там особенную расчёску, лак для ногтей, средство для его снятия. Для Василия попросила лоток, наполнитель для лотка комкующийся, какие-то хитрые корма. Так же, как оказалось, ему, тоже нужна какая-то хитрая расческа для вычесывания.
Наденька, (а именно так её стали называть с лёгкой руки Клавдии Ивановны) заказала каких-то вкусняшек, дорогущую туалетную воду. Она, тоже, нажелала косметики. Клавдия Ивановна сказала, что у неё всё есть, и она привыкла на свою скромную пенсию не шиковать. А чего хотела Люсьен, мы так и не узнали: она куда-то постоянно смывалась, но мы особо и не расстроились. Как-то эта девица нам не по сердцу пришлась. Она была нашего возраста, или чуть старше. Но так уж исторически сложилось, что наша компашка не одобряла девиц легкомысленного поведения, а именно такой вывод о ней мы сделали. Люсьен была красива какой-то вульгарной красотой. Да и Наденька, если честно, отталкивала своей слащавостью. Но здесь совершенно другое: вот смотрит на тебя, сиропом растекается, ну, такая простушка-блонди, а в самой глубине её глазок какой-то хищный блеск: готова сожрать тебя и косточки до белизны обглодать. Как говорила моя бабушка про таких: – на языке мед- под языком лед.
5. Васька- клептоман.
И так мы составили свои прошения и вручили «очковому», зашедшему пригласить нас на обед. Мы договорились всей нашей спальней сесть за отдельный столик. Это мое предложение все приняла "на ура". В столовой не пришлось никому ничего объяснять. Хотя Наденька удивленно хлопала ресничками, но так и не решилась ни о чем спросить.
Почему-то здесь разыгрывался волчий аппетит. Я съел даже тушёный кабачок, хотя я терпеть их не могу. Но, слава всему, чему тут еще можно пожелать славы – кроме кабачка были и котлеты. А они были большие и очень даже мясные. Так что голодным с обеда я не ушел. После обеда нас сморила усталость, и было решено маленько придавить на массу. «Очковая» медсестричка раздала нам таблетки, и мы собрались отдохнуть. Определение «медсестричка» как-то не вязалось с ней. В нашем представлении медсестричка, это сексуальная обаяшка с гламурными ресничками, пухлыми губками и белой наколкой на прическе. А «очковая» медсестра скорее напоминала жуткую докторицу с большим шприцом – ночной кошмар детских снов.
Только мы приняли таблетки и почти задремали, как вдруг влетела Ленка.
– Ваську не видели? Ещё до обеда пропал.
– Ленк.... А не из его ли мы суп сегодня ели?
– Дебилойд ты, Тёма.
– Да ладно, Лен, не обижайся! Я ж люблю кошек… особенно под сметанным соусом!
Лена выскочила от нас, осыпая Тёму нелестными комплиментами и горячими пожеланиями.
–Тём, ты бы не обижал Лену. Она очень даже нормальная девчонка. Не то что… – Ярик многозначительно умолк.
– Ярик, а ты что, виды на неё имеешь? – Тёмка был в своём амплуа.
