Холмс искренне рассмеялся:
– Что за романтические фантазии, старина?! Честно говоря, не ожидал, что вы, человек, так много повидавший в жизни, станете забивать себе голову подобным вздором. Красная роза означает страсть! Мирт – девичью любовь! Интересно, а что символизируют более скромные представители царства растений? Если следовать этой логике, получается, что морковь означает «корни моей страсти глубоки». Нет, мой дорогой друг, по мере расследования этого дела вы сами убедитесь, что появление веточки мирта имеет куда более прозаическое объяснение.
– И что же она означает?
Однако Холмс не пожелал отвечать на мой вопрос.
– Я хочу, чтобы вы сами поломали голову над разгадкой, которая, смею вас заверить, достаточно проста. Если вас не затруднит, зайдите ко мне завтра вечером. К тому времени я уже вернусь из Гилфорда и буду располагать куда более полными сведениями о клинике «Айви-хаус» и ее обитателях.
Поскольку жена моя уехала на несколько дней проведать родственницу[16], мне было не с кем обсудить, что именно значила веточка мирта в полученном Гарольдом письме, и потому я ни на йоту не приблизился к разгадке к следующему вечеру, когда пришел навестить Холмса. Великий сыщик пребывал в приподнятом настроении.
– Присаживайтесь, Уотсон! – воскликнул он, восторженно потирая руки. – У меня есть для вас отличные новости!
– Насколько я понимаю, ваша поездка в Гилфорд увенчалась успехом? – спросил я, устраиваясь в кресло напротив друга.
– С помощью местного почтмейстера я быстро обнаружил клинику. Как оказалось, она располагается в деревеньке Лонг-Мелчет, в двух милях к северу от города. Выяснив это, я отправился на местный постоялый двор «Любитель крикета», где за скромной трапезой из хлеба, сыра и эля от души посудачил с его болтливым хозяином. Он-то мне и поведал о лечебнице «Айви-хаус» и тамошних обитателях, к которым проявляет самый живой интерес. Всего в клинике находятся на лечении около пятнадцати пациентов, часть которых живет при ней постоянно. А принадлежит она доктору Россу Кумбсу.
– Россу Кумбсу?! – пораженно воскликнул я.
– Вам знакома эта фамилия?
– Это один из лучших специалистов по нервным болезням в Англии. Некогда у него был кабинет на Харли-стрит. Из сказанного вами я могу заключить, что он отошел от дел. И неудивительно. Сейчас он, должно быть, достиг уже весьма преклонного возраста. Странно другое: принимая во внимание его известность, непонятно, зачем ему понадобилось открывать крошечную частную лечебницу в Суррее.
– Да что вы говорите, Уотсон! Занятно, очень занятно… Не исключено, что в процессе расследования нам удастся отыскать ответ и на этот вопрос. Что же касается наших дальнейших действий, я предлагаю вам следующий план. Вы – мой доктор, я – ваш пациент, который, к величайшему сожалению, страдает неким психическим расстройством, и потому вы направляете меня на лечение в клинику «Айви-хаус». Что скажете? Заболевание надо придумать не слишком серьезное, чтобы меня не посадили под замок в смирительной рубашке, как буйно помешанного. На мой взгляд, угнетенное состояние духа подойдет как нельзя лучше. Вы не находите?
– Нахожу, Холмс. Ваш выбор просто идеален, – сухо промолвил я, памятуя о глубокой апатии, которая порой нападала на моего друга и о которой он сейчас, находясь в приподнятом настроении, казалось, совершенно позабыл.
– В таком случае давайте немедля набросаем письмо доктору Россу Кумбсу. Нам надо поторопиться, письмо желательно отправить сегодня же.
