Тайны старого подвала - страница 25

Вовка с сожалением посмотрел на старика и вдруг вскочил со своей скамеечки и обнял его. А старик, давно лишенный ласки, сразу как-то обмяк, прослезился и прижал к себе худенькое мальчишеское тельце… Так они просидели какие-то мгновения, потом Николай Андреевич встал с кресла, вытер нечаянные слезы и сказал:

– Ну, сынок, на сегодня все…

Когда Вовка шел домой, он думал о том, что сегодня между ним, и старым папкиным директором сломалась невидимая стена, и они стали близки как добрые друзья.

Целую неделю Вовка не приходил в старую школу. Да и в свою он не ходил: он сильно простыл и лежал в постели с перевязанным горлом. Пил теплое молоко с медом и глотал какие-то таблетки. Лишь на четвертый день у него спала температура, и только на седьмой он отправился в школу.

Витька Черняев соскучился по другу и на переменах все время крутился возле него, а после уроков проводил Вовку домой и хотел остаться учить с ним уроки, но Вовка сказал, что чувствует себя еще неважно и хочет полежать. А на самом деле, когда друг ушел, он наскоро поел, выучил уроки и уже в третьем часу отправился в старую школу.

Николай Андреевич весь сиял. Целую неделю он не находил себе места: очень беспокоился, не случилось ли чего с его маленьким другом. Вовка объяснил ему что все дни пролежал в постели и никак не мог известить его.

– А у нас случилось «ЧП», – признался директор, когда они уселись за чай.

Вовка во все глаза смотрел на старика.

– Только не подумай, что я выдумываю, – продолжал, заметно волнуясь, Николай Андреевич. – Все было взаправду.

– А что было? – насторожился Вовка.

– Я видел Короля волшебной страны, – директор сказал и в смущении посмотрел на мальчика, – Да-да, я говорю правду… – И, волнуясь, поминутно сбиваясь и поправляя себя, Николай Андреевич рассказал вот что.

Дня через три, не дождавшись мальчика, он решил один спуститься в подвал. Когда он подошел к камину, то увидел, что он горит во всю, словно кто-то совсем недавно подбросил дрова. «Мне стало не по себе», – признался директор, но уходить из музея мне не хотелось. Я прошел вдоль стеллажей, осмотрел детские поделки, заглянул в застекленные витрины. Все было на месте. Все было в порядке. И я опустился в мягкое кресло. От камина шло такое приятное тепло, что я решил посидеть немного и погреть больные ноги. Видно я задремал, потому что наяву такого не могло быть: к камину подошла девочка с золотистыми волосами, которые красиво лились на ее плечи из-под грязного засаленного чепца. Да и вся одежда на ней была рваная и грязная.

– Кто ты? – спросил я.

– Я Золушка, – ответила девочка и вдруг уселась прямо на пол у камина в рассыпавшуюся и уже остывшую золу.

Не успел я удивиться, как к камину вприпрыжку подбежал деревянный мальчик и хотел сунуть в огонь свой длинный деревянный нос.

– Сгоришь, дурачок! – ухватила его за ногу Золушка.

– Не сгорю! – храбро ответил Буратино, но послушался. – У моего папы Карло в комнате тоже есть очаг. Я сунул в него нос, но только проткнул дырку!

А потом к камину подошла старуха с нечёсаными, грязными волосами. Ее костяная нога гулко стучала по полу подвала. Она упала в золу возле камина и запричитала: "Покатаюсь-поваляюсь, Ивашкиного мяса поевши!"

– Это Баба Яга, – подумал я, – И чего только не приснится!

Скоро у огонька сидела дюжина героев сказок. Все они переглядывались, перешептывались и, наконец, самый храбрый и самый маленький из всех Мальчик с Пальчик сказал: