Пришлось Свон облачиться в принесенную кухаркой одежду, состоящую из широкой юбки и наглухо застегивающейся рубахи. Поверх мешковатой пары Свон надела тунику, перехватив ее на талии широким поясом, а на голову водрузила огромный чепец, скрыв не только волосы, но и само лицо. Такая одежда мышиного цвета сделала бы любую женщину безликой, будь она хоть какой раскрасавицей, и это как-никогда устраивало Свон, желающую спрятаться от ненужных глаз.
Когда она вошла в зал с блюдом, полным свежего хлеба, то ощутила жар, исходящий от очага, где на огромном вертеле жарилась туша быка. Сотни свечей и факелов освещали столы, за которыми сидели придворные, шумно общающиеся между собой после изрядной порции хмельного монастырского пива, завезенного в огромных бочках специально по такому случаю.
Свон, разделившись по указанию управляющего с прочими служанками, несущими хлеб, направилась к главному столу, установленному на возвышении, где сидела королевская семья, милостиво разрешившая присоединиться к своей трапезе хозяевам замка, чем явно польстила супруге графа Шовеллер.
Приглядевшись, Свон с удивлением узнала в королеве ту самую даму, что так неодобрительно разглядывала ее на дороге. Улыбчивая спутница, к которой Ее Величество обращалась не иначе как «милая Аделаида», сидела возле одного из принцев. Зайдя за спины гостей, Свон обнаружила, что рука молодого человека обвивает талию Аделаиды, в то время как ее ладошка лежит на его колене. Неприличные прикосновения взрослой дамы и ее кавалера видела только Свон, поскольку, раскладывая хлеб, подошла к ним достаточно близко, а удостоенные высокой чести дворяне были увлечены разговорами. Впрочем, в этот самый момент король хранил молчание, а королева сквозь зубы выговаривала супругу за легомысленность. Он, соревнуясь с сыновьями, оставил ее на дороге одну, и лишь благодаря счастливому случаю, не пришлось идти до замка пешком.
- Однако, у этого «случая» были прелестные ножки, - заметила «милая Аделаида», желая увести беседу в другое русло. - Все мужчины из нашего сопровождения обратили внимание на круглые коленки бойкой девицы, когда та запрыгивала на коня. Представляете, она села на жеребца по-мужски, без седла!
Принц, обнимающий даму уже не за талию, а гораздо ниже, шепнул ей на ухо:
- Села на жеребца? М-м-м? - и уже громче добавил: - И где вы встретили такую горячую амазонку? Я тоже хотел бы посмотреть на ее хорошенькие ножки.
- И я сегодня удостоился чести видеть хорошенькие ножки, - хмыкнул второй сын короля, - но, к сожалению, на теле с бестолковой головой.
Свон, пряча глаза под тенью чепца, осторожно рассматривала молодых людей. Принцы выглядели на лет двадцать пять - тридцать, оба широкоплечие и статные. Одного из них природа одарила светло-русыми локонами и серыми глазами, другой был темноволос и на мир смотрел внимательным взглядом карих глаз. Когда он повернул голову в сторону брата, Свон разглядела и прямой нос, и подбородок с ямочкой. Мимолетная улыбка этого мужчины заворожила ее, и Свон забыла, зачем пришла.
Королевские сыновья казались ей похожими на небожителей, лики которых она с детства рассматривала на мозаичных окнах церкви. Оба были красивы и мужественны, особенно второй, темноглазый, который напоминал ей карающего ангела с горящим мечом.
Взглянув на короля, Свон отметила, что он не так хорош собой, в отличие от загорелых сыновей, чьи вьющиеся волосы стелились по развитым плечам: он был бледен и почти лыс. Ни один из принцев не имел такого нескладного тела, как у Артура Пятого.
