– Ты любишь его, подруга! – убеждённо резюмировала она речь Лины.
Лина вскинула брови и с горечью в голосе ответила на фразу подруги:
– Это не любовь! Это наваждение! Любовь бывает только взаимной!
Паша вздохнула.
– Как скажешь! – сдалась она. – Но как бы тебе не аукнулось то, что ты сейчас собираешься делать. Не следует рубить гордиев узел, если в состоянии его развязать! Не нужно принимать такие решения, изменить которые ты будешь не в состоянии. Решив сделать что-то неотвратимое, задумайся над тем, что ты уничтожаешь все дороги к отступлению.
– Сегодня ты превратилась в философа! – горько усмехнулась Лина. – Пойдём к тебе, не будем испытывать судьбу!
– Но… – Паша всё ещё сомневалась в правильности решения подруги.
– Послушай! – прошептала Лина. Голос не слушался её, и она перешла на шёпот. – Если это действительно тот Арон, который чувствует связь со своей Линой, который ощущает биение её сердца, словно своего собственного, он отыщет меня и в твоей квартире!
– Ты сама-то поняла, что сказала? – округлила глаза Паша.
– Я поняла, – вздохнула Лина. – Но… я не верю в то, что говорю. Он не найдёт меня, если я изменю свой путь. Да и… – Лина замялась. Слова, которые она собиралась сказать, больно хлестнули, оставляя кровоточащую рану в сердце. – Кто знает? Возможно, ему надоело играть, и сегодня он просто не придёт.
– Не придёт! – скептицизм Паши настораживал. – Сомневаюсь…
Лина внимательно посмотрела на подругу. Мелькнула мысль, что той известно что-то, недоступное ей самой. И снова в душу закралось сомнение. Почему Паша так резко изменила своё мнение? Отчего она сейчас не поддерживает её решение, когда не далее, как вчера, сама говорила ей о том, что её «сказочный принц» просто надсмехается над Линой?
– Паша… – Лина заглянула в глаза подруги, пытаясь лучше понять то, что творится в её душе. – Ты хочешь, чтобы я сегодня встретилась с Ароном?
Паша затрясла головой, как бы невзначай отводя взгляд от испытующих глаз Лины.
– Нет! Всё, что я хочу – это то, чтобы тебе было хорошо. Я одобрю любое твоё решение. И я помогу тебе во всём, что бы ты ни задумала!
Лина улыбнулась. На душе стало спокойнее.
– Я хочу попытаться забыть Арона вместе с его сказками! Я хочу почувствовать вкус свободы, жизни без постоянных мыслей о нём! Я хочу интересоваться чем-то ещё. И хочу начать это прямо сейчас!
– Тогда пойдём ко мне! – потянула Паша за руку Лину. – Я вчера в прокате такой фильм взяла! Тебе точно понравится!
И девушки, весело хохоча, побежали по направлению дома Паши. Но Паша с грустью отметила, что смех Лины был каким-то неестественным. Раньше она смеялась по-другому. Словно подруга пыталась заставить и её, Пашу, и саму себя поверить в то, что ей действительно сейчас очень весело.
Паша жила недалеко от того кафе, в котором работали они с Линой, в двенадцатиэтажном доме на седьмом этаже. Лина часто бывала у подруги. Это была двухкомнатная квартира с довольно большой кухней, которую Паша любила больше, чем остальную часть помещения. Здесь всё было прекрасно оборудовано. Длинный Т-образный стол, на конце которого располагалась раковина, стоял прямо посередине, так, что от центра стола до плиты было около метра. Паша говорила, что так удобнее готовить. Около плиты висело множество навесных шкафов, под которыми располагались тумбочки с большими рабочими поверхностями. У противоположной от плиты стены стоял удобный маленький диванчик, а над ним, подвешенный к высокому потолку, располагался плазменный телевизор, на экране которого Паша и предлагала Лине посмотреть взятый напрокат фильм. Вся мебель была из бука. Причём это был действительно бук, а не его имитация. Стены были выложены цветной плиткой, на которой, как мозаика, располагались картины с огромными цветами. Пол был паркетным. Карниз, такой же буковый, как и вся мебель, держал тяжёлые полотняные шторы – бежево-жёлтые, украшенный золотым шитьем, – и лёгкий полупрозрачный ослепительно-белый тюль.
