В тот же миг небо резко затянуло тучами. Дождь полил как из ведра, мгновенно намочив обоих спутников. Бегом они едва успели добраться до подъезда, как по асфальту там, где они только что стояли, понёсся довольно глубокий и быстрый поток. Поднялся такой сильный ветер, что Лину едва не сшибло с ног. И снова юноша помог ей устоять, словно только и ждал, когда его рука сможет оказать помощь той, которую он сегодня так неожиданно встретил. Лина взглянула на Арона. Он смотрел на девушку, словно задавая немой вопрос. Но так как она не решалась озвучить ответ, юноше пришлось спросить вслух:
– В такую ночь моя прекрасная госпожа не прогонит путника за порог?
Лина вздрогнула. Она чувствовала, что пол из-под её ног уходит куда-то в неизвестность. И опять твёрдая рука Арона поддержала её именно в тот момент, когда так необходима была эта поддержка. Девушка глубоко вздохнула, пытаясь привести в себя обезумевшее сердце, и жестом позвав спутника за собой, начала подниматься по лестнице. Оглянувшись, она увидела его удивлённый взгляд.
– Ты… не любишь лифты? – задал он вопрос; но, спросив, сразу пожалел об этом, увидев испуганный взгляд девушки.
– Я… всегда поднимаюсь пешком, – ответила та.
– Как будет угодно, – поспешно произнёс Арон, видимо, опасаясь, что теперь его вообще могут не впустить в дом.
Войдя в квартиру, Арон огляделся. Почему-то Лина была уверена в том, что юноша привык к более роскошной обстановке, чем та, что была в её тесном жилище. Панцирная кровать стояла возле окна с большим подоконником, на котором часто сидела Лина, обозревая окрестности. Круглый стол с изогнутыми ножками служил как для обеда, так и в те моменты, когда было необходимо что-то написать. Хотя писала она дома очень редко. Лишь пару раз за последний год, когда брала работу, которую не успела сделать в кафе, на дом. Ещё в комнате находились два деревянных стула: один около стола, другой – возле кровати. Из аппаратуры был один только старый проводной телефон, занимающий деревянный стул, стоящий у кровати. Ни телевизора, ни радио, ни компьютера – ничего из того, что является атрибутом любой современной квартиры – у девушки не было. Лина подумала, что квартира Паши, наверное, понравилась бы Арону больше, чем её маленькая конура.
Чтобы прервать затянувшееся молчание, хозяйка предложила гостю кофе или чай, от которых тот, не задумываясь, отказался. Дождь всё так же лил, покрывая окно полупрозрачным узором, сквозь который практически ничего не было видно. Арон стоял посреди комнаты, не решаясь сесть, пока ему не будет предложено. Лина мимоходом заметила, что её провожатый каким-то непостижимым для неё образом, в отличие от неё самой, оказался совершенно сухим. Но девушка не стала задавать ему вопроса о том, как это у него получилось. Она даже не совсем была уверена, что всё происходящее с ней сегодня – не сон, настолько много случилось странного и необъяснимого в этот день.
– Что же нам делать? – обречённо спросила Лина, взглянув на разбушевавшуюся за окном природу.
Ответом была улыбка и странное предложение:
– Хочешь, я расскажу тебе сказку?
Лина взглянула в глаза Арона, снова почувствовав то наваждение и власть, которую имел над ней его взгляд; и во взгляде этом не читалось ни усмешки, ни чего-либо ещё, что могло бы обидеть её, он не смеялся над ней, а просто ждал ответа на свой вопрос, желая рассказать ей какую-то историю. И почему-то Лине показалось, что история эта очень важна, настолько важна, что ради неё можно пожертвовать ночным сном перед днём напряжённой работы. Девушка кивнула, снова покрывшись лёгким румянцем.
