Сам разворачивается и уходит. А потом начинается два часа пыток...
По прошествии этого времени, мне предлагают взглянуть на итоговый результат, подводя меня к зеркалу. Глядя в него, теряю дар речи.
— Это что, я?
Оттуда на меня смотрит изящная, стильная красотка в дорогом платье, так выгодно подчёркивающим фигуру.
Хочется уронить слезу от эмоций… Меня посещает мысль, что хочется взять и отказаться от своих принципов — выглядеть вот так вот всегда, а косметику покупать только лучших брендов, производящую исключительно на натуральных ингредиентах.
Макияж мягкий, аккуратный. Кожа похожа на лепесток розы. А волосы? Вьются пышными локонами до лопаток. Я никогда не думала, что у меня такие красивые волосы. Я всегда прятала их в строгие пучки или косы.
— Я впечатлён.
Вздрагиваю. Позади звучит прохладный голос, наполненный звонкими нотками.
Медленно оборачиваюсь, вижу Уварова. Он тоже преобразился. Надел белую одежду — брюки, рубашку. И я в белом платье на тонких каблучках. Мы точно как сладкая парочка, которая будто специально носит одежду одинакового цвета. Скорей всего, так задумано.
Ринат обходит меня по кругу, глядя как на музейный экспонат, взглядом демонстрирует одобрение.
— То, что надо. Я бы точно на тебе женился, если бы…
Откашливается. Так и не узнала конец фразы! Почему запнулся?!
Смотрит на золотые часы на запястье и произносит:
— Поехали. Давид Аркадьевич ждёт.
***
Слуги перед нами распахивают белоснежные двери, белоснежного особняка, окантованного золотом. С каждым шагом напряжение усиливается. На него давит понимание, что ты пришла в дом к очень серьёзному человеку и сейчас состоится важный разговор.
Давид Аркадьевич Матвеев живёт как настоящий царь. Сразу видно, денег у него битые контейнеры. Мы будто попали во дворец шейха.
— Говорить буду я, ты отвечай только тогда, когда тебя спросят.
— С радостью.
Ринат ловит мою руку, переплетая наши пальцы, опять ощущаю этот мучительный жар, что закручивается внизу живота.
— И не забывай улыбаться.
— Уже начинать? — натягиваю на губы улыбку.
— Да, можно.
Двигаемся по белому мраморному холлу мимо раритетных элементов интерьера. Картины, вазы, скульптуры — дед великий ценитель искусства. Впереди слышится шум, кто-то закашливается. Потом шаги, говорящие о приближении. Из гостиной появляются двое людей, один из них на инвалидной коляске.
— Вам нужно выпить лекарство, господин!
— Отвали! Где мой портсигар!
— Ох нет, вам же нельзя, врач запретил…
— Брысь, или перееду!
По всей видимости я вижу перед собой главного виновника торжества в компании зрелой женщины в строгой форме. Между ними идёт перепалка. Давид Аркадьевич капризно себя ведёт, отмахиваясь от просьб сиделки, тогда Ринат спешно встревает в разговор, воскликнув:
— Деда!
Старик на инвалидной коляске замирает, поворачивая голову в нашу сторону. Я сразу отмечаю, что у них с Ринатом одинаковые глаза.
— Ринат? Вот так сюрприз! Какие люди и без предупреждения!
— Срочное дело, — важно заявляет он. — Я к тебе с новостями.
Тут же темные глаза господина Матвеева находят меня. С особым любопытством сканируют мою стройную фигуру, облачённую в изящный наряд.
— Ух ты, а это кто? Что за сладкая конфетка тебя сопровождает? — старик улыбнулся, демонстрируя свои золотые зубы, я улыбнулась в ответ, вспоминая о последнем наставлении Рината.
У него грозные глаза, такие же, как и у Рината, но, когда он улыбается, становится наимилейшим, седовласым старичком с седой бородой и морщинами на состарившемся лице.
