Меня всю колотит от того, что я собираюсь сделать. И пусть идея кажется мне дикой, я почему-то хочу попробовать. У меня никогда не получалось завести нормальные отношения с мужчинами. Вечно попадались какие-то не те. Сама к себе таких приманивала, как говорит мама. Но Лев, он… он хороший. Я знаю его давно. И он меня любит. Я думала, как друга, но оказалось, даже больше.
Думаю, стоит хотя бы попробовать. Попытка не пытка, как говорится.
Хотя отчасти мне кажется, я делаю это, чтобы не расстраивать его. Чтобы ему не было плохо от неразделенной любви. Чтобы дать другу то, чего он хочет.
Узнай об этом Мира или моя мама, меня бы назвали дурой. Но я такая. Слабая. Добрая. И глупая.
— …я не смог её принять, — говорит Лев с кем-то по телефону и входит в аудиторию. — У меня лекции. Могу предложить только после смены осмотреть. Спроси, если её устроит, то я задержусь. Да, и перезвони мне, — отключается и поднимает взгляд на меня, стоящую в платье около его стола.
— Привет, — смотрю ему в глаза, казалось бы, спокойно. Но мысленно я уже пакую чемоданы и еду на северный полюс.
— Доброе утро, — отвечает и садится за стол. — Я не стал тебя вчера тревожить. Подготовил тесты сам. Всё для лекций у меня есть. Можешь садиться на своё место, — указывает на маленький столик около своего.
— Да я бы распечатала, — отвечаю ему. — Есть ещё какая-то работа для меня? Я как бы работать должна. Личное не должно мешать работе.
— Пока нет, — еле качает головой, включая ноутбук и принимаясь бумаги из сумки доставать.
— Лев, насчёт вчерашнего и твоих слов… — начинаю, но он перебивает меня, не дав даже начать.
— Не стоит, — оборачивается и пронзает железным взглядом. — Это было глупо — сообщать тебе такое. Да и какая любовь? Мы столько не виделись. Просто нахлынуло старое. Бывает. Забудь. Иногда гормоны бьют в мозг.
— Да?
— Конечно, Яр, — даже улыбку на лицо надевает. Обычную свою. Расслабленную и равнодушную. — Прости, что так себя повёл. Это было ужасно с моей стороны — целовать тебя.
— Ты говоришь это, чтобы мне не было неловко? Неловко отвергать тебя? — решаю спросить, потому что чувствую ложь в его словах. — Если это так, то не стоит, — заявляю, улыбнувшись. — Я сильная девочка. Я могу справиться с чьими-либо чувствами.
— Я говорю то, что в моей голове, — хмыкает он, вернувшись к своей подготовке к занятиям.
— А почему ты мне тогда не говорил о своих чувствах? Раньше? В Штатах?
— Боялся, что, сказав, я потеряю тебя, — вздыхает он и садится на стул, продолжив чуть грустнее: — Ты же страус, Яра. В любой стрессовой ситуации ты прячешь голову в песок. Я не хотел, чтобы ты однажды спряталась от меня. Я решил, что лучше буду твоим другом, чем подвергну себя риску потерять тебя.
— Лев и страус. Мило, — смешок сам по себе вырывается. — Дети бы у нас вышли стралеусы, — захожусь в смехе и не могу успокоиться. — Как троллейбусы, но стралеусы.
Это истерическое. Я знаю. Я чувствую. Просто сердце разрывается от осознания того, что столько лет рядом со мной был ОН! А я с другими встречалась и обжигалась.
Я… потеряла столько времени! А счастье-то было рядом! В соседнем доме. А иногда и в моей комнате.
О господи!
Идиотка!
— Яр, всё в порядке? — спрашивает Царёв, испуганно глядя на смеющуюся меня.
— Всё шикарно, — отвечаю, продолжая хохотать. — Я пойду карандаши новые принесу, — отвечаю, указав на огрызки. — Тебе же нужны карандаши?
