– В баранину усянвэй[8].
–О, эта знаменитая приправа! – подхватил помощник. – Настоящее олицетворение блаженства!
–Гармония пяти вкусов: сладкого, кислого, горького, пряного и соленого.
Повариха выставила на стол еще семь блюд и Ван Эр смело накинулся, цепляя палочками из каждой тарелки одной рукой, второй держа ложку и хлебая дымящийся суп.
–Твоя Писянь Доубань[9]такая острая! – похвалил слуга повариху. – Пожалуй, острее я еще не ел! Ух! Найдется чем запить?
–А значит, Вы любите острое?
–Жить не могу без острой еды!
– Я тоже не понимаю тех, кто любит сладости… Ведь специи и приправы – это сердце и душа блюда. Как эти монахи могут есть пресную пищу день ото дня?
– Да, у монахов с голоду можно помереть… А чем ты приправляешь это блюдо?
–Кассией[10].
–О! Тоже ароматно. Ничего вкуснее прежде не ел!
Ох как расхваливал слуга яства и кушания, предназначенные принцессе и понемногу попробовав каждое блюдо, он наедался, а довольная похвалой повариха добавляла половником для главного помощника цензора еще подливки клала куски мяса побольше.
На сытый желудок и думалось лучше. Довольный слуга выпрямился, сдувая пар с чаши зеленого чая и вдруг удивил повариху еще сильнее, тем что поучительно и шутливо изрек:
«Желтый карп прыгнул на мою блесну.
Что я ел бы сегодня на ужин?
Если бы не любопытство…»
Повариха рассмеялась и забавная ямочка снова появилась на ее щеке.
За окном поднялся сильный ветер, начал накрапывать дождь и слуга порадовался, что сидит он в тепле, а не опрашивает людей на улице.
Русло разговора сменилось и, завоевав его доверие, повариха стала расспрашивать главного помощника цензора и, не боясь показаться невежливой, интересоваться она начала о его господине.
–А где живет господин цензор?
–У него есть поместье в столице – Чанъане.
Повариха завистливо и немного томно вздохнула.
–Жизнь там совсем другая наверное…– предположила она.Сколько там стоит один мешок риса?
–Две связки медяков или одна пятая серебреного ляна.[11]
–А дау-фу[12]?
–Тофу в столице на каждом углу продают, поэтому очень дешевый.
Еще немного они поговорила про цены на вещи в столице.
Затем слуга поделился про самые свежие новости, бывшими актуальными где то с месяц-другой назад.
–А как давно твой господин служит цензором?
–Восемь лет – не так уж и много.
–А есть ли у него жены?
–Нет.
–Так разве он не приехал со своим гаремом? – удивилась женщина.
– Гарем лишь прикрытие. Жожо – внучка императорского лекаря, а Фей Фей – дочь начальника стражи, владеет мечом не хуже любого мужчины! А я – главный помощник – без меня цензор ни одно дело бы не раскрыл!
Враки его переплетались с правдой. Одним из недостатков Ван Эр была его хвастливость и чрезмерная гордость собой.
–Вот оно как значит…
–Почему же цензор до сих пор не женат, ведь ему уже… сколько минуло лет?
–Тридцать четыре года.
Слуга замолчал, не зная, имеет ли право рассказывать о прошлом цензора, касающимся его личной жизни.
–А он… что… неужели мальчиками интересуется?– выпалила на одном дыхании женщина, ужаснувшись своей мысли.
Слуга возмущенно вскочил, защищая своего господина:
–Господин цензор, уважаем всеми! Как Вы могли сказать такое!? И подумать страшно! Он воспитан в лучших китайских традициях и постоянно занят весьма сложной и опасной работой… и еще…– и затих, вовремя остановившись.
«И да, со здоровьем у него в последнее время проблемы странного характера: то озноб бывает, то в жар бросит, голова по вечерам от чтения болит, то сны во сне бывают, то наяву бредит небылицами разными» – подумал об этом слуга, но промолчал, зная, что о таком не распространяются. Одним из его лучших умений, помимо выслеживания, было умение хранить чужие секреты.
