Когда карусель остановилась, Ариэль спрыгнула с лошади и присоединилась за столиком к маме. Незнакомые люди никогда не догадывались, что они мать и дочь. Ариэль пошла в отца, а не в свою светловолосую сероглазую мать.
– Проголодалась? – спросила мама.
– Не-а, – ответила Ариэль. – Давай уже покончим с этим.
Мама засмеялась:
– Вот как ты относишься к покупке обновок?
Ариэль усмехнулась. Она знала, что ей повезло.
Мама встала, готовясь двинуться в «Аберкромби» [51] на нижнем этаже. Это был самый большой отдел с одеждой, насчет которой они, скорее всего, сойдутся во мнениях.
– Мам, подожди, – сказала Ариэль.
Аделина снова села и положила ладонь на руку дочери, серые глаза были полны внимания. Ариэль знала, что для обоих родителей она – самый важный человек на свете.
– Мам, я просто…
– Да, милая?
– Я просто не думаю, что будет правильным уехать в Чоат, не зная…
– Не зная чего, дорогая?
Ариэль выпалила:
– Не зная полностью той истории с похищением, вот чего!
Минуту была слышна только музыка, доносившаяся от карусели, и голоса ближайших собеседников. У Аделины был такой вид, будто она попала в ловушку, словно со стороны Ариэли было нечестно загнать ее в угол таким вопросом, когда отца нет поблизости.
– Ладно, мама, неважно, – сказала девушка и встала. – Я знаю, что мне повезло быть единственным ребенком Феликса и Аделины Фабини из Роксбери, штат Коннектикут, здоровых и воспитанных агентов ЦРУ, русских шпионов, наемных убийц или кто вы там такие на самом деле.
Она двинулась прочь, но мама схватила ее за руку:
– Подожди, Ариэль. Это тебя беспокоит?
– Нет, просто… Ну, если я не знаю, кто это сделал и почему, как я могу быть уверена, что они не придут за мной в Чоат?
Ей не нравилось признаваться, что ей в голову пришла такая мысль.
Мама вздохнула:
– Ты имеешь право знать, но ты должна услышать это от отца, от нас обоих.
Ариэль едва поверила своим ушам.
– Ты имеешь в виду, что вы и вправду мне все расскажете?
– Да, думаю, пора.
– В таком случае забудь про одежду.
Тридцать пять минут спустя, когда «Мерседес» подрулил к дому, Ариэль выпрыгнула из него, побежала к двери, открыла своим ключом и вошла. Услышав звук включенного телевизора, она ринулась в гостиную, окликая:
– Папа, мы дома! Папа!
– Я здесь.
– Привет, пап.
– Что ж, вы быстро обернулись.
Ариэль плюхнулась на кушетку напротив отца и села, скрестив ноги.
– Мама сказала, что тебе пора мне рассказать.
Феликс озадаченно взглянул на Аделину, когда та вошла в комнату.
– Рассказать что?
Аделина села рядом с ним и похлопала его по руке:
– Рассказать насчет похищения. Ариэль права. Она должна все узнать перед отъездом.
Папа посмотрел на маму с таким видом, будто та его предала.
– Пора, Феликс, – сказала Аделина. – Расскажи ей.
Видя затравленное выражение папиного лица, девушка уже не была так уверена, что хочет знать.
– Она боится, что ее похитят в Чоате, – сказала Аделина.
– Ах вот как? Тебя не похитят, я обещаю, – отозвался папа.
– Расскажи ей, Феликс, – настаивала мать.
Он поколебался, опустив голову на руку. Потом посмотрел на дочь:
– Ариэль, то, что я собираюсь сказать, будет… ну, странным. Думаю, очень странным.
Ей захотелось его утешить.
– Я уже сама догадалась.
– За два, почти за три года до твоего рождения…
Он снова помедлил, качая головой.
– Иногда я все еще не верю, что это действительно произошло. В общем, я взял ДНК с Туринской плащаницы и с помощью ее изготовил клона.
