– Молодец. Дальше что? – Блондинка сжимает кулаки, переводя презрительный взгляд с одного на другого. – Хоть один из вас, пацифистов, пистолет раньше в руках держал?
– Я держал, – отвечает Богдан, в руки берет, проверяя обойму. – «Глок 42», в обойме шесть патронов, плюс один, калибр 380, простыми словами, 9×17. Трехточечный прицел. Ты в замок хотела выстрелить, так? – Лада кивает. – Дверь не пробьет, а сам замок повредим, с ключа будет не открыть. К тому же, если выстрелим, чудик в капюшоне услышит, и, если он сразу не обшарил наши сумки, а по всей видимости, он этого не сделал, преимущества мы лишимся.
– Ты не знаешь наверняка, – отрезает Лада. – Это шанс выйти отсюда! Я не собираюсь здесь…
– Это математический расчет. Скорость вылета пули 270 м/сек, дульная энергия до 284 Дж. Если ты хоть немного разбираешься в этом, то понимаешь, о чем я говорю. Это субкомпактная модель, предназначенная для гражданских лиц, считается женской и служит исключительно для самообороны. У нее меньшая сила отдачи, позволяющая вести огонь точнее, но благодаря не особо мощным боезапасам такой патрон не способен пробить металл, как ни старайся. Зато убить человека с близкого расстояния запросто, – раскладывает по полочкам Гроссмейстер, пряча пистолет за пояс. – Оружие останется у меня. Это не обсуждается.
– С чего ты решил, что можешь взять и забрать его себе?
– С того, что я не доверяю человеку, который притащил с собой ствол и направляет его на моих друзей, – спокойно отвечает он. – К тому же я очень сомневаюсь, что у тебя есть лицензия на ношение оружия, а у меня есть. Можешь считать, что это для твоей же безопасности. Оружие детям не игрушки.
Блондинка промолчала, готова заплакать, но сдерживается. Она самая младшая из нас и, насколько я понял за проведенное вместе время, самая ранимая, но эмоции показывать не привыкла, слезы для нее – страшный кошмар, зато напускная агрессия – лучшая защита. Не думал, что дипломная работа пригодится, затрагивал похожую тему. Лада – идеальный пример взрослого травмированного ребенка с неустоявшейся психикой.
– Слушай, он знает, что делает, Богдан с пяти лет занимается стрельбой, – вмешивается Казанова, пытаясь ее обнять. Она отшатывается. – Если у нас есть такой козырь, практичнее, чтобы он был у того, кто не промахивается.
– Класс! Замечательно, плевать, он мне не нужен! Продолжайте в том же духе! Дальше я одна, вы сами по себе. – Лада берет себя в руки, закидывает на плечо рюкзак, поднимаясь вверх по лестнице.
– Какого черта, Богдан?! – Тим смотрит на Гроссмейстера, по носу дать готов.
– А что ты хотел? Твоя девчонка наставила ствол на Семена с Риткой. Мы ее не знаем, даже ты, – отрезает умник. – Зачем ей пистолет и почему чувак в капюшоне его не забрал, когда притащил наши вещи? Недальновидно надеяться, что он настолько глуп, чтобы не проверить рюкзаки. Ответ на поверхности: блондиночка с ним заодно. Ты каждый раз новую бабу приводишь, которую мы должны принять в свою компанию как родную, может, на этот раз не повезло и ты нарвался на сумасшедшую психичку?
– Да, ты прав, не знаю, мы с ней меньше чем полгода знакомы. Но может, причина глубже? Мы все друг друга не знаем, – вместо того чтобы по-дружески по носу проехаться, серьезно произносит Тимофей. Все куда критичнее обычной перепалки. – И еще, если я услышу от тебя хотя бы одно оскорбление в сторону моей женщины, очнешься в реанимации. Ты меня знаешь, повторять дважды я не стану.
