– Он всегда бесподобен – как бесподобны ваша утренняя ванна, говяжья вырезка или железнодорожный сервис в Брайтоне. Но он никогда не бывает особенным.
– Я понимаю, о чем вы.
Я был готов обнять ее за эти слова – и, возможно, так и сделал.
– Вот почему беседовать с вами – такое удовольствие… Я часто задавался этим вопросом – а теперь я знаю ответ. Их двое.
– Какая чудесная мысль!
– Один выходит в свет, другой сидит дома. Один – гений, другой – буржуа, и именно с буржуа-то мы и знакомы. Он произносит речи, вращается в обществе, пользуется бешеной популярностью, флиртует с вами.
– В то время как вы удостоились чести флиртовать с гением! – перебила меня миссис Эдни. – Благодарю вас за столь тонко проведенное различие.
Я положил ладонь на ее руку.
– Убедитесь сами. Испытайте его – поднимитесь к нему в комнату.
– Подняться к нему в комнату? Но это же неприлично! – воскликнула она в духе своих лучших комедий.
– В подобном расследовании все прилично. Вы увидите его – и все разъяснится.
– Как это было бы замечательно – все разъяснить! – Она на миг задумалась, потом вскочила. – Вы хотите сказать – прямо сейчас?
– Когда пожелаете.
– А что, если мне попадется не тот? – спросила вдруг она с неподражаемой интонацией.
– Не тот? А которого из них вы называете тем?
– Я имею в виду, не тот, кого приличествует навещать даме. Предположим, я не найду там… гения.
– Другого я возьму на себя, – заверил я ее и, оглядевшись по сторонам, прибавил: – Осторожно, сюда идет лорд Меллифонт.
– Мне бы хотелось, чтобы вы и его взяли на себя, – сказала она, понизив голос.
– А с ним что не так?
– Как раз это я и собиралась вам рассказать.
– Рассказывайте. Он направляется не к нам.
С мгновение Бланш смотрела на лорда Меллифонта, который вышел из гостиницы не торопясь выкурить сигару и, остановившись неподалеку от нас, любовался восхитительным видом, различимым даже в сумерках. Мы не спеша проследовали в другую сторону, и по дороге Бланш заметила:
– Моя гипотеза почти так же причудлива, как ваша.
– Я не считаю свою гипотезу причудливой – она прекрасна.
– Нет ничего прекраснее, чем причудливое, – парировала миссис Эдни.
– Вы смотрите на дело с профессиональной точки зрения. Впрочем, я весь внимание.
Мое любопытство и правда ожило с новой силой.
– Так вот, друг мой, если Клэр Водри существует в двух ипостасях (а, как по мне, чем больше его, тем лучше), то у его светлости противоположный изъян: в нем не набирается и единственной.
Мы снова остановились, на сей раз одновременно.
– Не понимаю.
– Я сама не понимаю. Но мне кажется, что если есть два мистера Водри, то лорда Меллифонта в общей сложности меньше одного.
Я на миг задумался, затем рассмеялся.
– Пожалуй, я понимаю, что вы имеете в виду!
– Вот почему с вами так приятно разговаривать. – Она, увы, не попыталась меня обнять, а торопливо продолжила: – Вы когда-нибудь видели его в одиночестве?
Я попытался припомнить.
– Да… он как-то нанес мне визит.
– Но, значит, он был не один.
– И я приходил к нему – в его кабинет.
– Он знал заранее о вашем приходе?
– Разумеется – ему доложили о моем появлении.
Она пристально посмотрела на меня – взглядом прелестной заговорщицы.
– О вас не должны докладывать! – И, обронив это замечание, она проследовала вперед. Я, запыхавшись, догнал ее.
– Вы хотите сказать, что надо войти к нему, когда он этого не ожидает?
– Нужно застать его врасплох. Вы должны проникнуть к нему в комнату – во что бы то ни стало.
