Тайный Союз мстителей - страница 21

– Вот он, – сказал Альберт. – Нечего на него глаза пялить!.. Длинный, дай закурить!

Друга совсем оробел. Первые минуты все казалось ему каким-то призрачным. Густой табачный дым, висевший в воздухе, ел глаза. Было очень жарко. В углу пылала раскаленная печка, озаряя каморку каким-то предзакатным светом. Мало-помалу Друга рассмотрел и присутствовавших. Большинство из них только недавно стали ходить в Бецовскую школу. Была тут и девчонка, участвовавшая в драке на школьном дворе. Кажется, ее звали Родикой. Все они сидели на деревянных ящиках и с любопытством разглядывали его.

Пытаясь выдавить улыбку, Друга кивнул.

– Здравствуйте! – Собственный голос показался ему до смешного пискливым, и Друга сразу покраснел. Однако при таком освещении этого, должно быть, никто не заметил.

Кое-кто кивнул в ответ, остальные сидели, делая вид, что ничего не видели и не слышали. Друге показалось, что лица их выражают отпор, недовольство, и в нем сразу же проснулось какое-то враждебное чувство. Изредка поглядывая на него, ребята перешептывались. Девчонка стояла в стороне, она подбрасывала дрова в печь.

Пустив Друге облако дыма в лицо, Альберт дружелюбно сказал:

– Ты плюй! Когда они сюда первый раз пришли, они еще не такими идиотами выглядели. Садись-ка! – И он указал Друге на ящик, на котором лежали какие-то тряпки.

Друга довольно неловко снял тряпье, сложил его на полу и сел. Вид у него был такой, как будто он сидел за партой, – он даже сложил руки на коленях. Его сосед вытащил из кармана жестяную коробочку и предложил ему сигарету.

– Самокрутка! – отрекомендовал он.

Хотя ему и исполнилось уже четырнадцать лет, он был на целую голову ниже Други. Лоб у него был шишковатый, и кожа на нем так натянута, что казалось – вот-вот вырастут рожки. Вся одежда издавала запах плесени и прокисшего картофельного супа.

– Нет, спасибо, – застыдившись, ответил Друга.

– Бери, бери, у меня еще есть. – И он сунул жестяную коробочку Друге в руку.

В полном отчаянии тот оглянулся. Он же не умел курить. Да и запрещено это… Но тут он заметил, что все притихли и не сводят с него глаз.

Альберт, прислонившись спиной к стене, спросил:

– Боишься? – В уголках его рта появилось что-то пренебрежительное.

Друга взглянул на Родику. Она явно давала ему понять, что он непременно должен закурить сигарету. В ее лице он прочел нечто похожее и на страх. Наконец он взял сигарету. Рука его дрожала. И вовсе не потому, что он делал что-то запретное, нет, он боялся опозориться. Ведь он никогда еще не курил! Альберт зажег спичку. И Друга, словно принимая горькое лекарство, затянулся. Стоило это ему героических усилий, и после первого приступа кашля он действительно побледнел, словно герой, истекающий кровью на поле брани. Ребята рассмеялись. Они смеялись очень громко. Однако злорадства в этом смехе Друга не услышал. Этот смех как бы снял напряжение, в нем звучало даже некоторое радушие. Друга тоже засмеялся, хотя в глазах у него стояли слезы.

Снова в дверь постучали точно так же, как стучал Альберт. Вошел Ганс Винтер. Вид у него был усталый. И он сразу сказал:

Извини, шеф. Никак не мог. Этот… мой отец… опять. Понимаешь?..

Ладно. – Альберт махнул рукой. – Видишь, вон сидит Друга. Вы ведь по школе знакомы. Мы, может быть, примем его. Поживем – увидим.

Повернувшись, Ганс приветствовал Другу и сказал, намекая на его сочинение:

– Во что-нибудь надо ведь верить. Не в бога, так хоть в черта!