Ночевали мы в основном на природе, только пару раз останавливались на постоялых дворах. Наши отношения свелись к мрачно-молчаливому противостоянию, что, похоже, обоих устраивало. И так бы длилось и дальше, если бы не одно происшествие.
Мы уже проехали две трети пути, когда пришлось в очередной раз остановиться на ночлег на природе. В перелеске, привлекшем нас, струился небольшой ручей, так что мы не только наполнили свои фляги и вскипятили травяной чай, но и решили немного освежиться, отмывшись от дорожной пыли и пота. Пока я занималась ужином, Хайш плескался в ручье, скинув рубашку и сапоги и закатав до колен штанины.
Неожиданно я услышала вскрик и ругань парня. Подняв голову увидела быстро шагающего ко мне дайшири с побледневшим лицом.
– Что случилось? – вид Хайша вызвал во мне беспокойство.
– Змея. Таминская гадюка, – произнес он растерянно и указал куда-то вниз.
Опустив глаза, заметила две набухающие кровью ранки на его обнаженной голени, и у меня внутри все похолодело. Яд этой довольно редкой змеи был смертельным, причем действовал довольно быстро. Я, наверное, побледнела еще хлеще укушенного и рванула к нему.
– Быстро садись!
Хайш послушно плюхнулся на землю, а я тут же приникла к ранкам, отсасывая яд. Но по покрасневшей опухоли вокруг укуса поняла, что яд уже начал распространяться по организму. Подтверждая мое предположение, парень вдруг начал резко заваливаться на бок.
– Хайш, нет, не теряй сознание! – меня начала накрывать паника.
Он ответил мне только помутневшим взглядом.
Быстро развязав поясок, перетянула голень повыше укуса, не позволяя яду распространиться дальше, раскалила в огне костра нож и прижгла кожу вокруг раны. После чего уложила парня поровнее прямо на земле и судорожно начала копаться в своих зельях и травках. Отыскав нужный пузырек, накапала нейтрализующее яды лекарство, дополнительно усилив его еще одной порцией магии. Попутно бросила в закипевший котелок травы и, пока лекарственный отвар не был готов, с большим трудом влила в побелевшие губы парня зелье.
Хайш был бледен, как покойник, и смуглый цвет кожи приобрел нездоровый зеленоватый оттенок. На лбу дайшири выступил обильный пот, который я непрестанно вытирала смоченной в ледяной воде ручья тряпочкой. Когда отвар приготовился, буквально по ложечке вливала его в уже почти бессознательного парня.
Но все было напрасно. Хайшу становилось все хуже и хуже. Его похолодевшее тело трясло от озноба, не спасали ни все имеющиеся у нас одеяла, ни близость костра. Он метался в бреду, практически не приходя в сознание. Я делала все возможное, но со все большей отчетливостью понимала, что его жизнь потихоньку утекает из отравленного тела.
Я провозилась всю ночь и целое утро. Мои силы тоже начали иссякать, и отчаяние подкатывало все сильнее.
– Хайшик, миленький, не уходи! – непрестанно бормотала я, в сотый раз промакивая ему пот. – Ты от меня избавишься, у тебя все получится, ты только живи!
И на самом деле, смерти я ему точно не желала. Совершенно обессиленная, я прислонилась к стволу дерева и прикрыла глаза. Как отключилась, даже не заметила.
Разбудил меня скрип телеги, раздавшийся почти рядом. Я резко встрепенулась, бросила испуганный взгляд на Хайша и, убедившись, что тот еще жив, рванула на дорогу. К месту нашей стоянки подъезжал мужик на телеге, старой и раздолбанной. Но какой-никакой, а это был транспорт.
