Распорядок ожидался тот же: ванная, кухня, рабочий стол, чистые листы и мучительное ожидание Музы, которая, наверное, ещё не проснулась.
…Слева от чистого листа дымилась чашка крепкого кофе – необходимый атрибут любого современного писателя, а справа тлела сигарета – дополнительный, но совсем не обязательный атрибут некоторых бумагомарателей.
…Декорации расставлены, реквизит выдан, персонажи готовы прожить свои роли, автор находится в зале, ждали только режиссёра, которого все пафосно величали вдохновением… Однако режиссёр задерживался, и начало творческого процесса затягивалось на неопределённое время. На какое время? К сожалению, этого не знал никто.
…Девять сигарет трансформировались в бычки, выпито три чашки кофе, ожидание достигло апогея, а вдохновение всё не появлялось; наверное, застряло в пробке.
Между прочим, в нашем маленьком Томске последнее время на дорогах появились нескончаемые пробки: машин стало больше, а дороги не стали шире, понтов у людей стало немерено, а проценты по кредитам на дорогие машины не стали меньше, ухабов на дорогах стало больше, а денег на ремонт выделялось всё меньше и меньше. Если так будет продолжаться и дальше, то транспортную систему города неминуемо «подъеврейевает» (поджидает) дорожный коллапс.
…Чтобы не тратить драгоценное время, решил позвонить кому-нибудь из дальних (в смысле расстояния в километрах) друзей.
Тыкая пальцем по заготовленному списку, я выискивал беспроигрышный, безотказный вариант.
Выбор «безотказного» друга, желающего помочь в поисках Риты Блюмберг, прервал вибрирующий, ползающий по столу телефон. Мне ужасно нравилось, когда он не звонил целый день, когда никто не доставал, и очень не нравилось, когда меня отрывали от творчества или от философских раздумий.
На панели высветился номер журналистки Елены Калиниченко, и я вынужден был ей ответить.
– Сергей Юрьевич, доброе утро.
– И вам не хворать.
– У меня появились новости: плохая и хорошая.
– Я вас внимательно слушаю, Елена.
– Плохая новость заключается в том, что за вчера и за сегодняшнее утро, подключив все свои связи, я не нашла ни одной Маргариты Блюмберг. Хорошая новость – завтра лечу в Москву, чтобы проведать подругу Риту и разузнать подробности о случившимся. У меня предложение: если у вас найдётся время и желание, то не могли бы вы полететь со мной; естественно, все расходы за счёт газеты?
– Дайте минуту подумать. Это так неожиданно, но, признаюсь, очень заманчиво.
– Думайте, только не долго; через час я перезвоню.
Она, не прощаясь, отключилась, а я в растерянности почесал затылок, закурил сигарету и размышлял, взвешивая предложение журналистки. Конечно, слетать в Москву на пару дней – весьма заманчиво. К тому же наверняка появятся новые впечатления, необходимые для работы над новым произведением.
Очень любопытно взглянуть на Риту.
Короче говоря, взвесив все «за» и «против», я решил присоединиться к журналистке. Что касается звонков моим друзьям и знакомым, то это можно сделать и после возвращения.
Елена позвонила не через час, а уже через двадцать минут.
– Сергей Юрьевич, у меня важная новость, поэтому, беспокою вас раньше срока.
– Выкладывайте вашу важную новость.
– Мне только что звонила мама Риты. Сегодня утром врачам удалось вывести мою подругу из комы. Состояние у неё удовлетворительное, но ещё две-три недели она пробудет в больнице под наблюдением.
