– Куда ты денешься?
Когда все, наконец, высказались и перед гостиницей начались народные гуляния, все, кто входил в когорту важных гостей, прошли внутрь и там уже расслабились, без внимания чужих глаз. Я взяла бокал шампанского, постояла рядом с папкой, пока тот с мэром, между прочим, другом семьи, обсуждал развернувшуюся рекламную компанию, за локоть его подержалась, а потом к Нике подошла. Она с Фаей разговаривала и Ваньку укачивала.
– Это совсем недалеко от города. Мы с Кириллом в выходной из Малеевки возвращались и заехали, посмотрели. Место просто отличное. Там такое озеро. И яблоневый сад.
– Где? – заинтересовалась я, и на диван рядом с ними присела.
– В Яблоневке. Я же рассказывала тебе.
Я честно попыталась вспомнить, неудачно, Ника, видимо, это поняла и недовольно прищурилась.
– Совершенно не понимаю, о чём ты в последнее время думаешь. Витаешь где-то. Я тебе недавно совсем говорила, что мы затеяли дом строить. Не хочу в квартире жить, ребёнку свежий воздух нужен.
Фая интенсивнее замахала веером.
– Как быстро женщины забывают, что их беспокоило до замужества. Ника, ты меня пугаешь, честно. – Фая поднесла сухощавую ручку к груди, поправила кулон. – Влюбилась девочка, не понимаешь?
Я глаза отвела в сторону и отпила из бокала, стойко перенося любопытный взгляд мачехи.
– Да? – Она, кажется, не поверила. А я не выдержала и фыркнула.
– Да что вы, в самом деле? Я влюбиться не могу? У меня возраст такой.
Фая с Никой переглянулись. А я рассердилась, наклонилась к ним и выразительным шёпотом проговорила:
– Я уже семь месяцев, как в него влюбилась, ясно?
– Семь? И молчала?
– Как ты могла мне не сказать?
– Да тише вы! – шикнула я на них, а в сторону отца бросила опасливый взгляд. Ещё не хватало, чтобы он насторожился и решил разобраться, о чём мы тут шепчемся. – Я же не говорю, что мы встречаемся, я сказала, что он мне нравится.
Ванька перестал вертеть в руках машинку и на меня уставился. Теперь на меня смотрели три пары одинаково непонимающих глаз. Я одним глотком допила шампанское.
– То есть, он тебе нравится уже семь месяцев, но вы не встречаетесь? Ты молча страдаешь?
– Я не страдаю.
Фая решительно покачала головой.
– Этому я её не учила.
– Вася, это ненормально.
– Почему?! – Я поправила бретельку платья. – К тому же, мы сегодня встречаемся с ним, возможно, всё выясним.
Фая посмотрела на Нику.
– Что они выяснят?
Та плечами пожала.
– Всё-таки измельчал мужик, измельчал. – Фая глазами обвела собравшихся в зале, то есть, в холле гостиницы, людей. – Я это ещё про твоих мужей говорила, Никуль, а тут вообще парадоксальный случай. Молодые люди, где порыв, где страсть? А они семь месяцев думают, выясняют что-то.
Я уже не рада была, что призналась. Посмотрела на часы.
– Я хочу уехать. Можно я поеду? – Я посмотрела умоляюще. – Меня, наверное, уже ждут.
Пока Ника раздумывала, Фая благосклонно махнула ручкой, унизанной тяжёлыми перстнями.
– Езжай. И возьми его, наконец, за шкирку.
Я радостно улыбнулась.
– Постараюсь.
– Не старайся, а возьми. Ты же умеешь.
– Вот зачем ты ей это говоришь? – услышала я за своей спиной негромкий голос Ники. – С такими советами только замуж, а ей это надо? Рано ещё.
Лёгкой походкой я направилась к выходу, улыбнулась парочке знакомых, попавшихся на пути, а когда до двери оставалось всего несколько метров, почти вспорхнула. Полёт испортил Генка. Появился, как чёрт из табакерки, и глухо поинтересовался:
