Гудки шли, но трубку не брали. Лис позвонил раз десять, пока не закоченел, но Юлька так и не ответила. Он запрыгнул в машину, протянул руки к печке.
Ладно, это терпит. А вот разговор с «зайкой» Лерой — нет.
В глубине души Лис, конечно, надеялся: а вдруг она тоже заинтересована обо всём забыть, и не хочет, чтобы он рассказывал Принцессе о той случайной встрече. Прошлое прошлым, но видеть своего парня и подругу, и каждый день думать, что они… кхе-кхе, это мало кому понравится. Так зачем делать прошлое настоящим? Пусть оно останется там, где и было все эти годы.
Особых иллюзий Лис не питал, но и с пустыми руками ехать на встречу с Лерой не собирался.
«Чёрный чемоданчик» зарядился по дороге.
Лис открыл записи камер, припарковавшись в знакомом дворе.
В окне третьего этажа с полукруглым эркером, что снимала Принцесса, света не было, а значит, Лера ещё не вернулась. Сидя в работающей машине, он готов был ждать хоть всю ночь. Тем более, ему было чем заняться.
Исправно работающие камеры показывали всё ту же надпись, что оставила Лису Принцесса, когда засунула камеры в какую-то пустую открытую коробку и написала напротив «И не мечтай!», но о том, что они будут записывать звук и передавать данные на сервер, наверное, не подумала. Или не знала.
Лис отмотал запись на вчерашний день. На ту фразу, что окончательно вывела его из равновесия. «Что, Алина, что?» — захлопнув у Лиса перед носом дверь, вчера сказал Конь. И только сейчас Лис дослушал продолжение:
— Далась тебе эта Алина! Ты же сказала, она прилетает завтра?
— Ром, если она узнает, что я с тобой…
— И кто же ей, интересно, скажет? — зло перебил Конь.
Конь Аполлонович Бельведерский был явно недоволен не столько тем, что Лис прервал их «в процессе», сколько упоминанием бывшей девушки. Он был зол на весь белый свет, что Принцесса его не простила, и отрывался на ни в чём не повинной Лере.
Хм… Кто скажет, говоришь? — почесал Лис бороду. — Может, и никто. А может, сам и скажешь? Это ведь в твоих интересах, Аполлонович, чтобы Алина знала, что ты трахнул её очередную подружку, да? Пусть знает! Ты же для этого и спишь с Леркой — Алине назло.
Лис включил запись дальше.
— Да что ты заладила! Алина, Алина! — топал босыми ногами Конь, видимо, одеваясь или расхаживая по комнате. — Всё, забудь. Мы расстались. Она не со мной. А значит, кого хочу, того трахаю, — подтвердил Конь предположение Лиса насчёт «назло».
И эта обида, уязвлённость, гнев не могли не радовать.
А ты как думал, — усмехнулся Динар, — скажешь девчонке, что ошибся, и всё, она простит? Пожалуешься, что плохие друзья виноваты, подбили тебя засунуть хрен в её лучшую подругу и поверит? (Аня, так, кажется, звали подругу, что была у Принцессы «самой лучшей» и которую Конь регулярно трахал, пока Принцесса не узнала.) Или жалобно заскулишь, что хочешь семью и детей, и она поплывёт и всё забудет?
Как же Лис был рад, что Принцесса не сделала ни того ни другого, ни третьего. Хотя он ведь ей «разрешил». И чисто по-мужски, из солидарности, а, может, по глупости, дал Коню шанс.
Но она не простила.
Жаль было только дурочку Леру, что оказалась не в то время, не в том месте и попалась Коню под горячую руку. Ну то есть не руку, конечно, но это неважно.
— Алло, Ляль, — набрал Лис следователя СК. — Ты обещала мне вчера записи. А переслать можешь? Или хотя бы сказать дату и время, когда к Алине приходил Семенюк с букетом, раз уж вы за ним следили… И да, — когда Лялька обещала посмотреть, добавил он. — У нас всё серьёзно… Я понимаю, что тебя не надо просить, тем более дело давнее, случайное, по пьяни. Но, если что… Когда ты соберёшься замуж, можешь рассчитывать на взаимную услугу…
