В комплексе раздался тихий гул. Система начала сканировать пространство, ища признаки темной материи. Прошло несколько минут. Ничего не происходило.
– Что-то не так? – спросила Изабелла.
– Все идет по плану, – ответила Элеонора. – Нужно просто подождать.
Прошло еще несколько минут. На экранах мониторов по-прежнему ничего не было. Маркус начал нервничать.
– Может быть, система не работает? – спросил он.
– Она работает, – ответила Элеонора. – Просто нужно время.
Внезапно на одном из экранов появилась слабая вспышка света. Все замерли.
– Что это? – спросила Изабелла.
– Это темная материя, – ответила Элеонора, сжимая кулаки. – Мы ее нашли.
На экранах мониторов появилась сложная картина взаимодействия частиц. Система зафиксировала признаки темной материи. Они сделали это. Они нашли ее.
– Это невероятно! – воскликнул Маркус. – Мы действительно нашли ее!
– Да, Маркус, – сказала Элеонора, улыбаясь. – Мы нашли ее. Теперь мы можем начать танцевать с невидимым.
В центре управления раздались аплодисменты. Все поздравляли друг друга. Они праздновали победу. Победу науки, победу разума, победу человеческого духа.
Ева Морозова, наблюдавшая за происходящим из своей кабины, тоже улыбнулась. Она верила в Элеонору. И она знала, что она не подведет ее.
Укрощение хаоса
Триумф открытия темной материи в непосредственной близости от станции “Прометей” окрылил команду. Теперь, когда существование и возможность детектирования подтвердились, предстояла куда более сложная задача – научиться контролировать эту загадочную субстанцию, превратить ее в инструмент для создания голографических проекций.
Вся станция превратилась в один большой исследовательский центр. Комплекс детектирования темной материи, прозванный “Темницей Света” за свою способность вылавливать невидимое, работал круглосуточно, генерируя огромные объемы данных. Элеонора, Маркус, Изабелла и Алексей проводили дни и ночи, анализируя эти данные, разрабатывая алгоритмы и создавая новые модели.
Основной сложностью было то, что темная материя, по крайней мере, в том виде, в котором они ее обнаружили, была крайне нестабильной. Она спонтанно возникала и исчезала, ее свойства постоянно менялись, а любое воздействие на нее могло привести к непредсказуемым последствиям.
В один из дней, когда команда собралась в лаборатории для обсуждения результатов очередного эксперимента, Изабелла с досадой отбросила планшет на стол.
– Это просто издевательство, – сказала она, – мы тыкаемся вслепую! Темная материя ведет себя как капризный ребенок, которого пытаются научить играть на скрипке!
– Есть такое, – согласился Маркус, потирая переносицу. – Мы разработали уже десяток моделей стабилизации, и ни одна не работает так, как нужно.
– В чем проблема? – спросила Элеонора, внимательно наблюдая за графиками на голографическом экране.
– Проблема в самой темной материи, – ответила Изабелла. – Она слишком хаотична, слишком непредсказуема. Любая попытка ее контролировать приводит к неконтролируемым последствиям.
– А что говорят данные телеметрии? – спросила Элеонора, обращаясь к Алексею.
Алексей, сидевший за своим компьютером, молча покрутил головой.
– Структура постоянно меняется. Закономерности обнаружить сложно.
Элеонора задумалась. Она понимала, что проблема сложнее, чем они предполагали. Простого “грубого” контроля над темной материей было недостаточно. Нужен был принципиально новый подход.
