– Что такое? – обращаюсь я к собаке, не в силах трактовать ее поведение. – Что, Дебби?
На всякий случай пристегиваю поводок к ошейнику и сама оглядываюсь по сторонам: странная роща, огромная огороженная сеткой поляна, даже скорее стадион, огромный крытый ангар.
– Что это? – обращаюсь к Семену, наблюдающему за нашими с Дебби метаниями. – Куда ты нас привез?
– Пойдем, тебе точно понравится, – улыбается телохранитель.
Больше ни слова не говоря, парень направляется к массивным воротам и достает… ключи. Отпирает замок и распахивает металлическую решетчатую дверцу, пропуская нас внутрь. Дебби заметно нервничает, но не в плохом смысле, а, скорее, это некое возбуждение на грани радости.
– Это тренировочный стадион для собак. В общем тут обитают полицейские кинологи, – поясняет Сема и кивает на специальные установки и конструкции, виднеющиеся вдалеке. – Здесь тренируют лучших, которых потом отправляют работать на поиск наркотиков, взрывчатки и просто для спасения и захвата. А еще, здесь иногда позволяют проводить выставки собак.
Дебби тянет меня в сторону и мне приходится крепче сжать в руках поводок. Где-то на противоположной стороне мужчина тренирует свою овчарку и моя принцесса, выпрямившись, напряженно наблюдает за этим действом.
– Ты считаешь, что этим можно удивить? – поворачиваюсь и скептически выгибаю бровь.
– Я еще даже не начал, – дергает плечом он. – Ты всегда будешь такой колючкой или мы хотя бы попробуем сотрудничать без оглядки на былые недоразумения?
Сталкиваюсь с его суровым взглядом и задумчиво кусаю нижнюю губу, придумывая ответ.
Вот неожиданность, его взгляд после этого невинного жеста моментально опускается от глаз ниже.
– Попробуем, – отвечаю я и иду следом за парнем вдоль ограждения.
В конце забора находится небольшой прямоугольник лужайки с лавочками, оформленный под мини-сквер. Посередине лежит огромный булыжник, исцарапанный, судя по всему, кличками собак, а прямо за ним огромное ветвистое дерево, выполненное из тонкой арматуры. Его ветви, с завязанными на них зелеными ленточками, ниспадают на булыжник и это выглядит неимоверно красиво.
“Навеки с нами” – гласит надпись на гранитной доске, вживленной в необъятный булыжник.
– Удивил? – спрашивает Семен и я даже вздрагиваю, потому как слишком погрузилась в рассмотрение этого места.
– Да, – киваю я и подхожу к дереву, глядя как на ветру колышутся зеленые ленты с именами. – А откуда у тебя ключи?
Семен обходит “дерево” и высматривает что-то среди импровизированной листвы, после чего протягивает руку и разворачивает одну из лент. Делаю шаг и отчетливо вижу имя на ткани:
“Шаховский Н.Н.”
Н – это Николай? А если мой телохранитель Семен Николаевич, значит это может быть отец?
Не знаю насчет культурной ценности этого места, но для него оно значит гораздо больше, чем для всех прочих. Это нечто личное, оставившее в его душе глубокий отпечаток.
– Мой отец, Шаховский Николай Николаевич, был полицейским, кинологом, много лет назад погиб при исполнении, – чуть улыбнувшись, говорит Семен. – Был отправлен со своей собакой, Арманом, – парень обводит пальцем на камне выцарапанное имя “Арман”, – на операцию преследования и поиска распространителя наркотиков. Нужно было найти козла по следу, все просто, как белый день, такие задания не в диковинку, но судьба злая штука. Что-то обязательно пойдет не так.
– Печальная история, – киваю я.
