—Хрен тебе моржовый, а не развод, ВАСИЛИСА. НЕ ДОВОДИ ДО ГРЕХА, А ТО ПОЙДЕМ ЗА ТРЕТЬИМ. Внуков она должна нам роить от мужика, а не от письконосителя, ясно?!
—Мне лет-то сколько? Какой рожать? Успокойся! —мама легонько шлепнула отца по груди, но тот все равно прижал ее к себе и что-то нашептал в ухо. Не сказать, что мою маму это сильно успокоило, но она лишь бросила в него колкий взгляд, а кричать-таки перестала.
—Какие люди с охраной, — Ася обнимает меня и целует в обе щеки, но взгляд ее косит в сторону Жени. Я бы точно начала ревновать, если бы не знала, что она глубоко замужем и очень любит своего мужа, как и он ее. Ну да, попробовал бы он не любить. Выжил после того, как подкатил к дочери самого дяди Алана, и уже ладушки. Любит и молодец. Не любит? В лес в четырех пакетах. И это не мои догадки, это вполне себе осязаемые обещания дяди Алана.
—Ася, я прошу тебя, давай потом, — шиплю ей на ухо, обнимая крепко-крепко.
—Мать, ну я поняла теперь все. Простите-извините, как такого клином вышибать? Ты обязана уже его оприходовать, родная. Ничего не знаю. Никаких отговорок, — она продолжает нашептывать мне пошлости, а я краснею, как помидор на солнце. Как стыдно. Хоть бы не услышал!
—Ася! — незаметно шлепаю ее по руке, и та немного успокаивается и переводит на меня внимательный взгляд голубых глаз. Она — яркая брюнетка, но эти глаза на фоне смуглой кожи и темных волос сверкают как два бриллианта на солнце.
—Все, сдаюсь, пойдем.
Мы учимся на одном факультете, потому что обе повернуты на языках и литературе, только она на смежной подгруппе. У нее направление — английский/арабский. У меня английский/китайский, но почти половина предметов у нас схожи и читаются потоком. Мы не только кузины, но и лучшие подруги, разумеется. Это не значит, что я больше ни с кем близко не общаюсь, в нашей небольшой компании пять человек, это только те, с кем поддерживаем связь каждый день.
—Можно мы не будем говорить о Жене сейчас? — пытаюсь тихо спросить Асю, но та подмигивает мне и снова бросает взгляд на моего телохранителя. А потом и вовсе поднимает вверх большой палец и смотрит немного вызывающе, мол, «ну капец он горячий». Именно так когда-то она описывала своего мужа. Уф.
—Капец, его сжирают взглядами, мась! Ты только посмотри!
Мы подходим к аудитории, Женя следует за нами, но мне он абсолютно не мешает. На меня смотрит украдкой, как обычно в потоке можно смотреть на незнакомого человека. А вот на него тем временем смотрят плотоядно. Настолько, что хочется закрыть его ширмой. Внутри все горит от жгучей ревности, но вот почему? Они же просто смотрят, Женя с ними не общается, на все попытки с ним заговорить не реагирует. И я бы должна была радоваться, но вместо этого грущу...
Грущу и погружаюсь в процесс обучения.
8. Глава 8
После пар я ощущаю острую необходимость просто поговорить с Женей. Но он, вероятно, так не думает, прерывая мои слабые попытки завязать обычный разговор. Конечно, зачем ему с работой проводить время весело? На работе нужно выполнять прямые обязанности, но никак не углубляться во что-то другое.
В гробовой тишине заходим в кафе, где я сразу выхватываю взглядом Славу. Он сидит за нашим столиком, терпеливо ожидая меня с двумя стаканами капуччино с соленой карамелью. Это точно, потому что я только его и пью обычно. Мы часто встречаемся с ним в этом кафе и вообще мы дружим с самого детства, с сада. Наверное, это один из немногих людей, который остался с того периода, если не считать моих братьев и сестер, родных, двоюродных.
