– А твоей сестре что нравится?
– Которой?
– Ну, а ты про обеих все знаешь? – выдала я вопрос с подковыркой.
Артем неопределенно передернул плечами:
– Ну не так чтобы все, но они же сестры. Лилька, к примеру, от «Тимоти» тащится. А Марине больше «Виагра» нравится.
– В прошлый раз мне показалось, что ты не в очень хороших отношениях со старшей сестрой. Почему?
– А, – Артем отмахнулся и, упав на кровать, закинул обе руки за голову. – Старая история. Она считает меня ябедой и мудаком, – он слегка покраснел. – Мы с ней немного разные.
– А с Мариной, значит, похожи.
– Ну, постольку-поскольку. Она просто добрее, и, как Лилька, себя никогда не вела.
– Она тебе доверяет?
– Наверное. Мы много общаемся, когда дома.
– Скажи, а как же так вышло, что ты не знаешь, кто отец ее ребенка?
Мне показалось, что у парня прямо на языке вертелись слова: «А кто сказал, что я не знаю?» – но вслух он произнес:
– Она знает, что я слишком мягкий, возможно, побоялась, что скажу матери.
– А кто из сестер забеременел первой? – снова спросила я.
– Марина. Она уже на третьем, хотя у нее и не видно, а Лилька пока на первом, но уже кичится этим.
– Как мать узнала об этом? Они сами сказали?
– Нет, позвонили из поликлиники. Они же обе несовершеннолетние, вот их и выдали.
Я задумчиво побродила по комнате, некоторое время помолчав. Потом присела на стул и, закинув ногу на ногу, спросила:
– А мне вот интересно: раз ты так не любишь Лилю, как и она тебя, почему не расскажешь родителям, кто ее парень? Боишься опять от нее получить?
– Да ничего я не боюсь, – вскочил с кровати Артем. – Просто не знаю я. Я за ней не следил и, с кем она водилась, не знаю.
– А с кем Марина водилась, знаешь? Вы же наверняка в одной компании тусовались.
– Вот пристали, – недовольно пробурчал парень. – Сказал же уже, что не в курсе я. Кто их, девчонок, разберет: они то с одним, то с другим ходят.
Я с трудом удерживала себя от того, чтобы не надавать парню хороших оплеух. Он наверняка что-то хоть про одну из них знал, но по какой-то причине говорить отказывался. А ударить его я не могла, все же сын заказчицы – не положено. Пришлось умерить свой пыл и продолжить расспрос:
– Зачем они это сделали? Они хотели отомстить матери?
– За что? – удивленно уставился на меня Артем.
– Ну, ты с ними живешь, не я – должен знать.
– Ну вы выдумали, – взъерошил волосы он. – Что им, делать больше нечего? Случайно у Маринки получилось, не намеренно.
– А говоришь, что ничего не знаешь, – поймала его на слове я. – Откуда тогда такая убежденность?
– Она сама сказала.
– И только это?
– Да, только это. Просила помочь ей с ребенком. Я согласился. А про Лильку я вообще ничего не знаю.
– Очень жаль! – разочарованно вздохнула я. – А мне казалось, что мы сможем найти общий язык. Ведь все равно это станет известно, так почему бы сразу не расставить все точки над «i»?
– А вы у них об этом спросите. Захотят – расставят.
– Молодежь… Вы вредите сами себе. Дети – это ведь не шутка. И кем бы ни был отец, он просто обязан нести за малыша ответственность наравне с его матерью.
Артем хмуро смотрел в пол, то и дело ерошил волосы: ему не терпелось поскорее закончить эту неприятную беседу и выставить меня вон. Делиться тайнами он не намеревался, да и в себе уверен не был, потому что боялся ляпнуть еще что-то лишнее. Я не стала больше терроризировать его психику, понимая, что он все равно будет играть на стороне сестер и, как бы я ни давила, не скажет. В крайнем случае я добьюсь лишь того, что он на меня разозлится, и больше уже я не смогу вызвать его на доверительный разговор.
