– То есть ты вернёшь мне магию, как только заберёшь себе своё украденное сокровище… Как я узнаю, что ты меня не обманываешь?
Август подошёл к ней и улыбнулся своей хитрой лисьей улыбкой.
– Ты этого не узнаешь, – спокойно сказал он. – Но я даю тебе честное слово. А моё слово стоит больше, чем все сокровища вашего мира.
Офелия промолчала. Она полагала, что успела хорошо его узнать, однако она не знала об Августе ничего. Она не знала, что им двигало – жадность ли, жажда власти или желание отомстить. Но тщетно Офелия пыталась понять, почему он так рвётся реализовать свой план, тщетно пыталась разглядеть что-то из этого в его глазах. Во взгляде Августа было только какое-то удивительное мягкое тепло, которое она не могла никак истолковать. Почему-то ей хотелось ему поверить.
– Хорошо. – С этими словами она шагнула к нему. – Только не забывай: я по-прежнему тёмная фея. Захочешь меня подставить, выставить в глупом свете или посмеешь тронуть хоть пальцем моего ворона – и тебе несдобровать. Будешь в таких муках корчиться, какие тебе и не снились. И клянусь, эта боль никогда не закончится. Даю тебе честное слово.
Август помолчал. Впервые с момента потери своей магии Офелия почувствовала, что сейчас они смотрят друг другу глаза в глаза. Затем старик снова улыбнулся.
– Что ж, договорились, – усмехнулся он. – Ну а теперь-то я могу узнать ваши имена?
– Я Офелия Ночная Певунья, – представилась Офелия. – А это Тиберий.
Август низко поклонился.
– Большая честь для меня. Одно вам обещаю, друзья: это путешествие мы никогда не забудем.
С этими словами он отвернулся от неё и практически безупречно выполнил стойку на руках, балансируя при этом на краю письменного стола.
Тиберий наклонился к Офелии.
– Звучит как угроза, – прошептал ворон. – И во что мы с тобой ввязались, Офелия?
Офелия только мрачно вздохнула. Выбора всё равно не было.
– Исчезни, проклятый ветер!
Офелия изо всех сил сопротивлялась порывам ветра, но в итоге чуть не упала лицом вниз и сердито покосилась на Тиберия. Она точно слышала, что ворон хихикнул.
– Чего уставился? – буркнула она. – Никогда не видел фею, которая приоткрывает для человека завесу в Потусторонний мир?
Тиберий почистил клюв.
– Нет, не видел, – тихо ответил он. – Потому что, во-первых, это запрещено. Люди не должны о нас ничего знать. А во-вторых, это действительно выглядит забавно. В конце концов, вам, феям, обычно достаточно небрежно щёлкнуть пальцами – и вуаля! – вот и сотворили магию.
– Это не просто какая-то магия, – пробормотала Офелия. – Это одно из сильнейших тёмных заклинаний. Мне показывал его Мино вскоре после того, как ему разрешили войти в Библиотеку Тьмы. Он отдал жизнь за то, чтобы защитить завесу между мирами, но он часто рассуждал, что некоторым людям не помешало бы познакомиться с нашим миром… Например, тем, кому сейчас тяжело и грустно. Детям, которые инстинктивно чувствуют, что в этом мире существуют магия и магические существа. А ещё – умирающим. Если уж люди ничего не знают о нас при жизни, пусть они узнают о нас хотя бы на пороге смерти. Так он часто говорил. И я продолжала практиковать это заклинание. Но я и подумать не могла, что мне придётся использовать его при таких обстоятельствах.
– Я тоже, – согласился Тиберий. – Только получается у тебя пока что не очень. Почему тебе вдруг так трудно призывать магию? Делов-то…
