Я недоумённо перевёл глаза на Мигеля. Назвать посетившее нас существо питомцем не поворачивался язык, но, как назло, ничего более подходящего на ум не приходило, потому я попросту деликатно осведомился: «Это.. твой?» Сам я мало знался с Навьими, не было нужды.
В свой черёд мягко улыбнувшись, мой собеседник возразил: «Нет, домовые у колдунов не живут». И пояснил терпеливо: «Он вообще один на весь дом: соседка сверху из деревни прихватила, когда переезжала. А в городе хатники почти перевелись».
Существо тем временем развернулось, будто ёж, встав на короткие кривые ножки, и с прищуром глянуло на меня исподлобья: «Ты энто так недолго и домалюешься, – маленький сморщенный карлик недовольно ткнул пальцем в сторону стола, где красовалась незавершённая сигилла, – нежить полезет, всех окрест изведёт». Я захотел оспорить укорительное утверждение, приоткрыв было рот. Это ведь просто дверь.. без ключа. А потом я вдруг передумал, решив, что, пожалуй, домовой прав. У нас-то нежити и нечисти не водилось, а здесь кто ж упустит возможность покуролесить? И в замочную скважину протиснутся, дай дороги.
В следующий миг я покорно убрал со столешницы руки. И вновь обратился к молодому магу, который намеревался прогнать непрошенного гостя: «Если у колдунов домовые не живут, почему он здесь?»
Мигель, как мне показалось, смутился, и проговорил тихо: «Ему тут несладко приходится..» – мой ученик с намёком посмотрел наверх, где по-прежнему бушевал скандал, то становясь не в меру громогласным, то переходя в злое шипение. «Беда в том, что когда они начинают голодать, – маг вскользь взглянул на насупленного, сморщенного как урюк старичка, – тогда они меняются. Полтергейст порою – это оголодавший домовой, лишенный внимания хозяев». «Энто обсуждать гостя да в его присутствии годится ли?» – буркнул лохматый карлик. Не обратив на его выпад никакого внимания, Мигель досказал мысль: «Я изредка его подкармливаю, чтобы избежать неприятных последствий». У меня в голове тем временем пронеслось: кормит как зверушку, как отощавшего уличного кота. Из жалости. А не из-за каких-то там последствий. Не его это ноша, да и с такими способностями тут не только домовые, Тёмные посерьёзней к нему не сунутся. А этому он сам разрешил приходить, иначе и быть не могло.
Видя, что я всё понял, молодой человек потупился: ему явно было неловко, словно жалость – это что-то предосудительное. Наш гость доселе не являлся пред очи потому лишь, что здорово опасался меня, а сегодня прижало, вот и спустился где сытно и тихо. Порядок да благодать. Ритуалы Мигель уже с месяц как никакие не практиковал – не до того было, инфополе.. аура.. выровнялась. И сделалось чудо как распрекрасно. Не нарадуешься.
Тем временем, выплеснувшись до дна, буря этажом выше поутихла. Тишина стояла звенящая. Обеспокоенно глянув наверх и напоследок погрозив мне пальцем, домовой вновь свернулся в комок и юркнул за холодильник. Как бы там ни было, хозяйка всё же. Наследница по роду. Надобно за ней приглядеть.
Глава
IV
. Суррогат.
После нежданного визита я опять надолго замолчал, отрешённо перебирая в острых когтях волокна искусственного света, будто это тончайшие ниточки паутины – свечи догорели, и единственным источником света теперь была небольшая настольная лампа, разгонявшая прилипчивый осенний мрак, который настырно лез в окна. Её тусклые отсветы в моих руках легко и непринуждённо, не тушуясь, меняли свою волновую природу на корпускулярную, становясь почти что вещественными, так, что из них впору было связать ажурное полотно, утончённое одеяние легкокрылого божества или.. саван на давно лишённые крыл обескровленные плечи.
