– Что будем делать? – Денис посмотрел на меня, но через секунду отвернулся.
– Твои варианты? – нет, я не понимаю его. Если он хочет быть главным, так пусть разруливает проблему, ну или хотя бы предлагает пути ее решения. – Если ты мне сейчас предложишь оттаскать ее за волосы, то я пока не в тех кондициях. Кстати, это касается и того, чтобы волочь ее на буксире на уроки. Мы с ней примерно одной комплекции, хоть я и повыше.
– Можно попросить куратора поменять группу, – пожал плечами парень.
– Ты сам-то веришь в то, что он поменяет? Нет, по глазам вижу, что не веришь, – я, хмыкнув, оглядела класс.
– Я ее тоже бить не могу, сама понимаешь. Но а какие еще варианты? Мы же не можем постоянно прибегать к помощи Марго Гориной.
– Н-да, а говорить с ней бесполезно, уж она-то точно сюда попала не потому, что ее род в опале, просто с ней уже не справляются, – я задумалась, но вариантов, кроме как пинками ее загонять на занятия, я не могла придумать.
– Боюсь, что дело не в роде, – Денис тяжело вздохнул. – Попробую узнать, но думаю, что она где-то перед Империей сильно накосячила.
– Вряд ли ее сюда засунули из-за какой-нибудь разбитой тачки из автопарка Императора или пробитого парапета перед Зимним Дворцов.
– Это да, ты верно все поняла. Она состояла в каком-то кружке.
Эм… Я вообще-то думала, про то, что она закусилась с какой-нибудь великой княжной из-за парня, но Линский, похоже, имел в виду совсем не это. Я покопалась в памяти Алисы, но ничего толкового ни про какие кружки не нашла.
В семье Даргомиловых был культ личной силы, и отец заигрался, попытался откусить слишком большой кусок. Но ни в каких революционных объединениях против Императора он никогда не состоял, насколько я знаю. Да, таковые были, даже студенты и старшие школьники, бывало, в них вступали. Но это все, что знала Алиса. Сама она никогда ни в чем подобном не участвовала, да ей и не предлагали.
– Я в этом не разбираюсь, – пожала плечами я.
– Если я прав, то у нас проблемы.
– Не думаю, что ты прав. Она слишком нестабильна для какого-то революционного кружка.
– Ага, экзальтированная, нервная, не желающая подчиняться правилам, с огромным самомнением, – Денис усмехнулся. – Что им еще надо?
– Хм… Ты вот что, будь тогда с ней аккуратен в словах.
Нет, ну а что? Если она работала на какой-то кружок, то при ее характере легко может пойти на сотрудничество с руководством школы.
– Думаешь?
– Мы тут только один день, так что пока нет, конечно, но не исключаю.
– Ее же вызывали к руководству утром из-за этой истории с твоей соседкой, поэтому она чуть не опоздала. Так может, уже?
– Наше дело, Денис, вести себя так, чтобы к нам не было вопросов. А уж кто там кому доносит – это не наши проблемы. Уж точно не мои, – я решила закруглить этот бесполезный разговор, потому что парень, как я поняла, ничего предлагать относительно урезонивания Миних не собирался.
– Она нам не даст выйти в город.
– Мне пока туда не надо, – ответила я. И это было правдой, потому что мне бы с делами здесь разобраться.
Я уже два дня стараюсь не думать о том, что я вообще-то попала в это тело, вероятно, после смерти там. Хотя никак не могу вспомнить, что случилось. Но это не важно, важно то, что я пока не распаковала, если так можно выразиться, все воспоминания Алисы, а там может быть важная информация. Не сиюминутно важная – это я как раз легко вспоминаю по необходимости или тело вообще действует на автомате, как с тем же ментальным блоком, а вообще, в целом, о мире, о семье. В том большом мешке со знаниями может быть что-то, что мне поможет, что мне необходимо.
