– Подожди, а ты с ним хотя бы договорился о встрече? – спросил я, пока мы поднимались по убитой лестнице.
– Естественно. – А про меня-то сказал? – Сказал, но не про то, что ты будешь со мной сегодня, – он пожал плечами.
Через несколько мгновений мы попали на четвертый этаж. Дверь, за которой находилась квартира Андрея, встретила нас не особо приветливо. Она не противоречила общей стилистике окружения: выглядела обшарпанной и ненадежной. Звонка не было, поэтому Арсений несколько раз стукнул по древней обивке, курьезно смотревшейся на фоне убитой лестничной площадки.
На пороге почти сразу появился молодой парень. Первая оценка четко дала понять, что внешность не всегда обманчива. Высокий, худой, очкастый и одетый в клетчатую рубашку – набор примет, по которым безошибочно узнаешь ботана. Его средней длины русые волосы какое-то время оставались без ухода; голова была жирной, и, скорее всего, обильно покрыта перхотью. Он выдавил из себя подобие улыбки, обнажив через маленькую щелочку желтоватые зубы, после чего протянул руку Сене, а затем и мне. Ладонь была мокрой, но я смолчал даже у себя в голове, ведь мои руки тоже успели вспотеть.
– Проходите, – буркнул он и мы переступили через порог квартиры.
В нос мне ударил противный запах пота, который я ни с чем не мог перепутать. Так обычно пахло в закрытых помещениях при высокой температуре и низкой влажности воздуха. Я сразу подумал про аромат школьного кабинета после урока в один из жарких майских дней. Во всем пространстве трудно найти точку, где пахло бы столь тошнотворно. Стены и старые обои на них надавили на саму мою сущность. Я уже успел пожалеть о завтраке. Содержимое желудка дало понять, что такая вонь и обстановка ему не по душе. Впрочем, я оказался с ним солидарен. Сеня то ли не замечал этого ужасного смрада, то ли он не вызывал в нем такого отвращения. Каждое его движение кричало о непонятном желании, которым друг слегка удивил меня еще при встрече. Интерьер берлоги Андрея был примитивным и неприятным глазу. Квартира давно не видела уборки, что уж говорить про ремонт. Я ожидал, что мы направимся в «мастерскую», но он провел нас на кухню. Я боялся увидеть кучу грязной посуды в раковине, но там не было ни единой тарелки, только грязная истертая губка. Ладно, живи пока – таким вышел мой предварительный вердикт.
– Чай будете? – спросил хозяин, по-видимому, для приличия.
– Я буду, – ответил Сеня и вопросительно посмотрел на меня, – А ты?
– Откажусь, – мне абсолютно не хотелось заливать в себя бокал чая – тошнота могла появиться снова.
Андрей молча достал две чашки и жестом указал нам на стол. Мы аккуратно сели на ветхие деревянные табуретки. Печенья или других сладостей король гостеприимства не предложил, но и за чай спасибо.
– Как там мой ноут? – Сеня нарушил тишину первым.
– Фурычит как часы. Ты бы хоть не жрал перед ним, там везде крошки, – пришлось приложить усилия, чтобы сдержать смешок.
Приятель как-то виновато посмотрел в его сторону, затем его взгляд остановился на мне. За столько лет дружбы я безошибочно научился понимать значения его мимики и любых других телодвижений. В глазах читалось нечто вроде: сделай что-то, дурак. Затем он резко переменился. Казалось, что ему пришла в голову идея. Он снова обратился к компьютерщику:
– Могу посмотреть на него? – сказал он, заранее отодвинув табуретку.
– В моей комнате лежит. Проверь, и ничего там больше не трогай, – а вот это уже странно.
