– Вы поклажу взяли? – спросила Вирсиль, – Воду, теплые плащи, еду на первое время…
Мамы, они везде мамы. В ответ прозвучало такое ожидаемое протяжное:
– Ну мам… Мы все взяли.
Опустив голову, я стояла и ждала пока эльфы попрощаются. Наблюдать прямо мне не хотелось, да и неприлично это, с одной стороны, а с другой – больно. Больно осознавать, что в моей жизни не было этого. Не было разговоров между «девочками», не было мамы. Но мотнув головой, я отбросила эти мысли, ведь в моей жизни был отец… самый лучший, самый добрый и отзывчивый. Он учил меня всему, чему умел сам. Он гордился мной… На мои губы скользнула улыбка приятных воспоминаний, но стоило разуму вспомнить о том, что и его теперь со мной рядом нет, как улыбка спала, а глаза заволокли слезы. Собравшись, я сжала руки и прогнала скопившуюся влагу. Ведь обещала быть сильной, значит буду.
– Хорошо, – выдохнула Вирсиль, обнимая эльфов, – заботьтесь друг о друге.
Парочка чмокнула воительницу в заплаканные щеки и, подойдя ко мне, посмотрела в ту сторону, в которую нам предстояло отправиться.
– Ну что, двинемся? – спросил Артинор, – Кась, может за руку ее возьми, а то, не успеем выйти, ты уже потеряешься.
– Арти, милый мой братец, смотри, чтобы ты сам не потерялся. А то засмотришься на прелести попутчицы и в нору к спящему зверю свалишься.
Оба хмыкнули и отвернулись друг от друга.
– Да-а, – протянула я, – тяжело придется.
Шли мы быстро и, что удивительно, тихо. Никто не спорил и не переговаривался. Я проверяла дорогу камнем каждый сто шагов, как и предупреждала воительница. Ноги совсем не уставали, я просто не обращала на это внимание. Мой разум был занят разглядыванием прелестей здешней природы. Кристально чистые ручьи, могучие высокие деревья, необыкновенной красоты птицы, яркие ягоды и множество цветов… разных. Засмотревшись на один, я решительно шагнула в сторону полянки, намереваясь сорвать один из множества бутонов.
– Не советую, – ухватив меня за рукав, предупредила эльфийка, – не все красивые цветы безопасны.
– Эти безопасны, – махнул рукой эльф.
– Но вместо них, могли быть и другие, – зарычала Касандриэль, – стоит сразу прояснить все возможные угрозы.
– А смысл? Все равно забудется к следующей поляне, – фыркнул Артинор.
– У тебя, может, и забудется, а у Сани нет.
– Сани? – удивился эльф.
– Ну да, – не поняла эльфийка.
– А ты у нее спросила? Может, девушка не хочет, чтобы ты обращалась к ней по личной форме.
На меня уставили взгляды сразу две пары глаз. Я в голос застонала, прикладывая руку к вискам.
– Вот видишь, что ты наделала, – укоризненно произнес Артинор.
– Я?! – возмущённо выдала Касандриэль.
– Ну не я же.
– Хватит, – произнесла я леденящим голосом, – пока мы с вами не на столько близки, чтобы обращаться друг к другу подобным образом. Это понятно?
Эльфы закивали соглашаясь.
– Дальше. Почему нельзя трогать цветы на полянах?
– Понимаешь, – робко улыбнулась эльфийка, – в этом лесу полно могильников. Магия леса утаскивает туда неугодных. Тех, в ком нет и капли эльфийской магии. А такие цветы, пышные и яркие, служат приманкой.
– Если утащит, даже мы не достанем, – подтвердил эльф, – так что, лучше не рви ничего такого.
– А ягоды? – с ужасом в голосе спросила я.
– Есть и ягоды, – пожала плечами Касандриэль, – если что, в таких местах, держись между нами, вдруг поможет.
Я кивнула, принимая к сведению и отступила на два шага от понравившихся мне цветов.
