Сейвидж метнулся к сцене. Отодвинув тело одного из музыкантов, он сосредоточился на женщине. Дезари лежала навзничь не двигаясь, длинные черные волосы разметались по лицу, словно полупрозрачная вуаль. Вокруг растекалась лужа крови, темные пятна расплывались на ярко-синем платье. Но у Джулиана не было времени на разглядывание. Он сразу определил, что одна рана была смертельной, и если он немедленно не примет меры, женщина погибнет в считаные секунды. Сейвидж инстинктивно создал вокруг себя и Дезари невидимый барьер, чтобы эта часть сцены оказалась недоступной для всех. Правда, в наступившей суматохе вряд ли кто-то станет обращать на него внимание.
Он поднял Дезари на руки, нащупал пульс и положил ладонь на рану. Отключившись от царившего в баре хаоса, Джулиан сосредоточился, вышел из собственного тела и мысленно проник в организм певицы. Пуля, попавшая в нее, разорвала внутренние органы и повредила мышцы. Джулиан отступил в созданную им тень, длинным ногтем разрезал кожу у себя на груди и стал посылать певице мысленные сигналы.
Ты моя, cara mia[1], и не имеешь права умереть. Я не смогу спокойно уйти из этой жизни, не отомстив за тебя. Мир не справится с монстром, в которого я превращусь. Ты должна пить сейчас, piccola[2], ради меня, ради себя, ради нашей жизни. Пей же!
Джулиан призвал всю свою волю, чтобы не позволить женщине освободиться от его влияния. Он прекрасно понимал, что сейчас свяжет себя и Дезари кровью и эта связь изменит их жизнь. При других обстоятельствах он, наверное, никогда бы этого не сделал. Однако сейчас понимал, что не вправе отказаться от того, что посылает ему судьба.
Все изменилось в одно мгновение. Значит, его долгая жизнь не была напрасной. Он ощутил это именно сейчас. Сейвидж наслаждался красками мира. Тело ожило, его переполняли земные желания. А ведь до этого он испытывал только голод – жажду крови.
Нет, она не умрет. Он не допустит этого. Никогда. Только не теперь, когда он сумел пережить столетия одиночества.
Его кровь обладала целительной силой. В женщину вливалась живительная энергия, создавая между ней и Джулианом прочную невидимую связь. Он стал нашептывать Дезари древние слова заклинания. Теперь их сердца всегда будут биться в унисон, а души сольются воедино уже навсегда.
Я нарекаю тебя своей Спутницей жизни. Я принадлежу тебе. Я предлагаю тебе свою жизнь. Я даю тебе свою защиту, свою верность, свое сердце, свою душу и свое тело. Я обещаю беречь то, что тебе принадлежит. Твоя жизнь, твое счастье и благополучие будут превыше моих. Ты моя Спутница жизни, связанная со мной навечно и всегда под моей защитой.
Джулиан почувствовал, как глаза защипало от слез. Он коснулся губами ее шелковистых волос и негромко отдал приказ перестать пить. Он и сам слабел от голода, и то, что ему пришлось поделиться кровью, чтобы исцелить ее раны, истощило его силы. Джулиан вдохнул запах женщины, стараясь запомнить его на всю жизнь.
Вдруг он отпрянул. Инстинкт не подвел Джулиана: где-то рядом мелькнули острые клыки хищника. На него готовилась напасть огромная черная пантера, глаза ее так и сверкали от ярости. Джулиан достойно встретил врага. Бросившись на него, он принял облик такого же хищного зверя, только пятнистой окраски.
Они столкнулись в воздухе, два диких существа, и впились друг в друга зубами и когтями. Леопард, похоже, решил биться насмерть, хотя Сейвидж все же хотел оставить этого красавца в живых. Он ощутил, как острые когти разрывают ему бок. Извернулся и процарапал леопарду брюхо. Тот зашипел, оскалился и еще яростнее набросился на Джулиана.
