Но была и другая сторона монеты. Говорить, что мир стал добрее к населявшим его людям, не стоило. Вместе с лесами к городам и поселениям подбирались дикие звери. Медведи, волки, пумы и кое-что похуже превратились в своего рода новое бедствие. Разоренные заброшенные деревни были не редкостью. Люди начали войну с природой, или же это она решила избавиться от проблемной расы.
Попадались и такие твари, которых никто и никогда не видел. Даже в старых справочниках и книгах не имелось упоминаний о подобных видах. По-видимому Темонта добавляла им храбрости. Грифонов перестали воспринимать как легенду. Их видели пролетающими высоко над городами.
И наконец, напасть последнего года – порождения Темноты. Непонятного происхождения существа посеяли настоящую панику. Не смотря на то, что большинство из упомянутых порождений оказывались безобидными, страх неизвестности не оставлял людей.
Потому-то Гончие взялись за расследование. Нет, не ради благих целей. Они продавали добытые сведения Объединению Магов или Неосветам. Не смотря на вражду и с теми, и с другими, деловые отношения никто не отменял. Гончим нужно было что-то есть, думать о будущем, а Неосветам справляться с проблемами, свалившимися на простых людей.
– Получается, вам так и не удалось выяснить, что они такое… эти… эти порождения Темноты? – осторожно спросил Реннет у ведьмы.
– Нет, хотя мы знаем, что они как-то связаны с магией.
По сути, Катарина лишний раз подтвердила, что Гончие мало что знают о происхождении тварей.
– А у тебя есть мысли на этот счет? – вдруг подал голос Ладан, поравнявшись с ними.
Реннет всерьез задумался над вопросом, но уже спустя минуту покачал головой. Выглядело это так, будто он силился вспомнить, но не смог.
– Иного я и не ожидал, – буркнул сереброволосый чародей.
Порождения и вправду встречались нередко. К примеру, за последние двое суток отряд сталкивался с четырьмя бесхвостыми, а один раз это было нечто напоминающее темное облако. Так как агрессии от них не ощущалось, в бой никто не вступал.
Реннет утверждал, что не видит в них ничего особенного. Дар распознавать и ощущать магию все еще оставался при нем, но был сильно приглушен. Воспользоваться им все равно что смотреть сквозь разбитые очки. К тому же, требовалась концентрация, а с этим делом у парня возникли проблемы.
Вероятней всего причина заключалась в его сознании. Оно оставалось нестабильным. И хотя с виду Реннет мог вести вполне себе нормальный человеческий диалог, запоминал он из разговора в лучшем случае половину. Остальное будто бы сжигалось в памяти.
Естественно, что членам отряда оказалось нелегко свыкнуться с таким Реннетом. У них не получалось даже толком общаться с ним. Даже Катарина, изо всех сил пытающаяся выглядеть собранной, находилась на грани отчаяния. Это при том, что она ведьма – одна из наиболее безжалостных и бездушных существ Континента.
Ей было больно наблюдать, что с ним стало. Внешне он и правда все больше начинал походить на Реннета, особенно после того как избавился от растительности на лице.
– Ты уверена, что хочешь этого? – спросила у не Кассандра, когда они остались наедине.
– Мы сейчас о Реннете говорим? – уточнила та хмуро, выуживая из коротко подстриженных волос мелкие веточки и листья.
– Да, о ком же еще я могу с тобой говорить, – упрекнула чародейка ее, подбоченившись. – Ты только взгляни на себя. Тебе сейчас меньше тридцати не дашь. И моложе уже не станешь. А он… ты ведь и сама уже заметила?
