– Хочешь уйти? – с прищуром спросил Налсур. – Вперед.
Он указал на дверь.
Я усмехнулась. Очень хотелось, чтобы Налсур выгнал меня сам. Тогда было бы, чем оправдаться перед дядей. Но Нильс – тот еще темный. Оставаться его должниками навечно мы с отцом совсем не хотели.
– Молчишь, – усмехнулся друг, расценив мое молчание, как своеобразное признание вины. – Тогда поговорим о вакансии. Как ты знаешь, академию покинули сразу два преподавателя. Так что я вынужден просить о помощи. Ты ведь приехала по доброте душевной, так?
Налсур говорил и смотрел так, словно знал все мои секреты и давал возможность признаться сейчас. Покаяться заранее. Потому что потом могло стать поздно – он, как все темные маги, не любил ложь. Недоговоренности относил туда же.
Меня ждала расплата за обман. Но не сейчас, а значит, оставалось время выкрутиться.
Я улыбнулась и кивнула:
– Помочь тебе в сложные времена – единственная цель моего визита.
Налсур прошел за свой стол и жестом предложил занять место напротив.
– Даже не думал, что в тебе есть та самая душевность, – поделился он, вынимая из выдвижного ящика папки. – Но раз уж ты здесь, дорогая подруга, поверю тебе, как никому другому. Как себе.
Налсур посмотрел на меня и улыбнулся. Совсем не так, как делал это в приемной. Теперь в его глазах поселилась неприкрытая угроза. И я почти уверилась: он знал о моих делах с дядей!
Тьма витала в его взгляде. Я лишь пожала плечами и присела на предложенное место.
– Лиара, – проговорил Налсур почти ласково, – прежде чем подписать с тобой договор, скажу как есть: я отвечаю за всех, кто учится на моем факультете. За каждого. Сделаешь больно им – считай обидела меня.
– Ты молодец, – похвалила я, стараясь внешне оставаться расслабленной. – Так держать.
«Спокойно. Он не может знать о моем долге», – подумала про себя.
– Значит, настаиваешь, что приехала только ради обучения студентов, – вздохнул Налсур.
– Да, – припечатала я.
– Жаль, – в тон мне сказал он. И, посмотрев, сообщил ледяным тоном: – Тогда я буду предельно откровенным за нас двоих, дорогая Лиара. На этом моменте игры кончились. Запомни: если, преследуя цели дяди, ты навредишь моим подопечным, я сделаю тебе больно. Не пощажу. Несмотря на дружбу.
«Знает!»
Я замерла, с ужасом обдумывая услышанное.
Если Налсур знал, что я соглашусь на предложение работать из-за требования дяди, то почему позвал меня? Проверял, пройду ли я проверку? Что ж, это провал. И что теперь?
Будь у меня хоть какой-то выбор, я бы уже бежала. Делать из гера Ардо врага – все равно что на спор совать голову в пасть голодного тигра. Пощады ждать не стоило. Но и тропинок для отступления мне не оставили.
А значит, предстояло рискнуть.
– Так что там за подопечные? – спросила я, закинув ногу на ногу и изобразив заинтересованность. – Рассказывай уже, не томи.
Налсур не ответил. Какое-то время он продолжал смотреть на меня, давя на остатки совести, припрятанные очень глубоко внутри. Не знаю, смог бы он что-то найти или нет, но ему помешал стук в дверь. Милая секретарша принесла декану бутерброды, овощной салат и чайник с двумя чашечками.
Упрямая. Решила напоить и меня.
– Все, что вы просили, гер Ардо, – сказала она без заикания.
И складки на лбу Налсура волшебным образом разгладились, а губ – клянусь ледяной тьмой! – коснулась очередная милая улыбочка.
– Спасибо, Нила, – ответил он бархатным голосом, – этого сейчас очень не хватало. Ставь все туда. – Он указал на журнальный стол у окна. – Мы закончим с герой Эффит, и я наконец перекушу. Ты – мое спасение.
