Как-то быстро коктейль закончился, и через пару мгновений вернулся Тоби.
– Как дела, мисс Клара? – Его глаза смотрели не на меня, а куда-то дальше. Его тело было здесь, но проекция падала в другое место. Кто забрал тебя от меня, кудрявый мальчик?
– Я… – вздохнув, мои плечи непроизвольно опустились, чтобы сохранить в себе силы сидеть ровно, я опустила голову на скрещенные руки. – Голова кружится. – Развернувшись немного резче, чем следовало, я чуть-чуть потеряла равновесие, но все-таки удержалась за барную стойку, избежав двойного падения – в глазах Тобиаса тоже. – А где кондиционер? – спросила я, снова обернувшись к нему, но там никого не оказалось. В растерянности посмотрев по сторонам, я нашла его рядом со мной, он держал меня за руку.
– Пойдем на улицу, – громко сказал он мне на ухо, ведя в противоположную сторону от выхода. Голова немного кружилась и чувствовалась невесомость всего тела, которая не давала мне шанса крепко стоять на ногах.
– Когда в последний раз ты пила?
– Пять минут назад, – засмеялась я, сжимая сильную руку, потому что его касания были чересчур невинны, чтобы удержать меня.
– А до этого? – немного серьезно, но расслабленно спросил Тоби.
– Кажется, – протянула я, стараясь вспомнить, – года два назад.
– Оу, – удивленно выдал он.
Только сейчас я заметила небольшую чёрную дверь, которая идеально вписывалась в боковую стену, рядом с которой находилось какое-то служебное помещение. Легко открыв ее, мы вышли во внутренний двор. Вечерний воздух захватил меня, будоража рассудок, но помогая с головокружением. Дворик был очень мал и окружён жилыми домами, так что солнечный свет сюда не попадал, но солнце все равно уже спряталось за горизонтом – его функцию выполняли жёлтые лампочки натянутые между деревьем, образуя святящуюся паутину. А под искусственным светом находился деревянный стол с двумя скамейками, а неподалеку стояли мусорные баки.
– Это тоже относится к бару?
– Нет, – произнес он, усаживая меня на скамейку. – Это внутренний дворик дома. Частая история для Парижа.
– А почему мы здесь?
– Тебе нужно подышать, потом все-таки придется вызвать такси.
– Чем оно тебе так не угодило?
– Это Париж, – сказал он так, как будто это было очевидно. – Тут обязательно надо обойти все, что возможно.
– А права у тебя есть?
– Нет.
– И ты не ездишь на такси?
– Нет.
– Ты странный, – серьезно сказала я так, как будто это была тайна, которую смогла раскрыть только я.
– Для меня – нет.
– Но я тебе говорю «да».
– Но для меня и ты странная, – заметил он, присаживаясь на противоположную скамейку. – Все зависит от точки зрения. Например, свои интересы и хобби я нахожу занимательными, но кто-то может подумать, что оно и драгоценной секунды не стоит, но для меня это важно.
– Ты думаешь, я странная?
– А ты не знала? – рассмеялся он, выпрямляя ногу в попытке достать что-то из кармана. Через секунду я увидела пачку сигарет. Мгновенная волна разочарования прокатилась по моему телу.
– Ты куришь?
– Иногда, – равнодушно пожал он плечами, поджигая белую сигарету красным пламенем. Непроизвольно скривившись, я отвернулась. – Тебе не нравится?
– Вопрос в том, почему тебе нравится?
– Это расслабляет.
– Самоубийство? – недоумевала я.
– А ты мастер осуждения, – скривился он, затягиваясь в очередной раз.
– Нет. Просто я не понимаю причину. Это же бесполезное действие, направленное на разрушение. Это деструктивно.
