Нет, ну что за стервец! Неизвестно, как у него обстоят дела на любовном фронте, но охмурять женщин уже отлично получается. Будет странно, если через пару дней хоть одна из девиц не надумает отлучиться с этим столичным выскочкой в сторонку, пока не видит строгий папенька!
– Не стыдно тебе? – негромко спросил Дядько, едва с ним поравнялся легкомысленно насвистывающий наглец.
– За что? Сделать комплимент очаровательным дамам – разве преступление? Я просто выказываю свое восхищение. Это не запрещено.
– Смотри у меня!
– Дядько, что за намеки? Ты ж меня знаешь! – «оскорбился» молодой человек.
Седовласый только вздохнул.
– В этом-то и проблема.
Привал сделали точно по графику. Но вовсе не потому, что герр Хатор был педантичным занудой – просто разумнее было переждать неумолимо надвигающуюся жару в тени раскидистых деревьев, спокойно перекусить, отдохнуть перед дальнейшей дорогой. Заодно, напоить коней, проверить постромки, внимательно осмотреть тележные оси, чтобы не оказаться в самый неудачный момент посреди леса с разломанным колесом, да с разбросанным в пыли редким и дорогим товаром. Распрягать могучих дорассцев, разумеется, никто не стал, зато расторопные возницы подвесили к конским мордам щедро наполненные овсом торбы, заботливо обтерли влажные бока и живо натаскали воды из близкого притока все той же Язузы.
Остальные с удовольствием размялись и, неторопливо обойдя окрестности разбитого бивака, с чувством выполненного долга развалились в теньке, после чего принялись ждать законной порции мясной похлебки, которую пришедшая в себя повариха уже активно варила в походном котле.
Белик, старательно зарабатывая благосклонность главной женщины в караване, не погнушался собственноручно притащить от реки целых три ведра воды, умудрившись при пересечься со смущенно опускающей глаза Илимой и молоденькой служанкой. Обеих одарил белозубой улыбкой, за что был вознагражден робкими взглядами, завистными подначками со спины и… крепким подзатыльником от дядюшки. Однако пренебрежительным отношением ничуть не озаботился, на беззлобный хохот караванщиков не обратил внимания, а от тяжелой руки наставника ловко увернулся. После чего с гордым видом донес полное до краев ведро, которое даже в такой критической ситуации сумел не расплескать. С преувеличенным почтением встал возле донны Арвы и с победным видом обернулся, явно собираясь показать гнусным насмешникам язык. Но именно в этот момент наткнулся на три молчаливые фигуры в серых плащах, всю дорогу державшихся в стороне, и застыл, как изваяние.
Странная троица расположилась на отшибе и впервые за утро скинула капюшоны, выставив напоказ две золотистых гривы поразительно длинных шелковистых волос, заплетенных в причудливые косы, и одну угольно черную, небрежно забранную в обычный конский хвост. Под жарким солнцем на мгновение промелькнули неестественно правильные лица, кончики длинных ушей, пронзительные зеленые радужки, свойственные всем перворожденным…
Девушки вздрогнули и поспешно опустили глаза. Караванщики, не сговариваясь, притихли. А эльфы (двое светлых и темный) продолжали вести себя так, будто кроме них в этом мире не существовало никого и ничего. Они подчеркнуто бесстрастно запалили собственный костер, тем самым еще больше увеличив дистанцию между собой и смертными, деловито навесили скромных размеров котелок с изумительной гравировкой на боках и, нимало не смущаясь чужих взглядов, принялись за трапезу. Но при этом даже жевать умудрялись так потрясающе красиво, что просто дух захватывало.
