Хесу это порядком надоело. И, когда в очередной раз Исэйас, виновато глянув на охотника, соскочил за упавшей книгой, он поинтересовался:
– А что, до привала это потерпеть не может? Мы двигаемся слишком медленно. Так и за луну не доберемся до места.
По лицу спутника стало понятно, что он и за год не хочет туда добираться, а желательно и за всю жизнь не видеть места назначения. Но паренек ответил:
– Забуду, пока едем, – голос был глух, но не зол.
– Такая плохая память, или мысли такие великие, что больше одной в голове не умещаются? – ехидно спросил Хес.
Мальчишка покраснел и поспешно спрятал письменные принадлежности в сумку.
– За что так магию ненавидишь? – спросил через некоторое время охотник.
– Потому что мерзкое колдовство есть происки Темного! – Исэйас вскинул голову, подозрительно косясь на спутника.
– Я не просил цитировать мне учебники и проповеди, – скривился Хес. – И говорил я не о колдовстве, а о магии. Разницу-то чуешь?
Судя по упертости во взгляде, мальчишка считал все это дело равнозначным.
Охотник вздохнул и начал объяснять:
– Наведение порчи, болезней, вызов низших духов – вот это колдовство. А вот то, чем обладают Высшие фейри и духи природы – магия. Ты же не будешь нападать на духа реки например?
– Как это? – изумился внимательно слушавший мальчишка. – Все они – слуги Темного! И всех надо уничтожать!
– Дурень, – беззлобно ругнулся Хес. – Дух – это средоточие силы определенного места. Уничтожишь духа реки – она в две седмицы пересохнет.
– Но ведь они на людей нападают, – озадаченно посмотрел на него Исэйас.
– В большинстве случаев человек сам виноват в ярости духов, – охотник пожал плечами. – Но всех Благих фейри можно задобрить, например, или попросить у них прощения: и твоя земля не только не оттолкнет тебя, но и рождать станет в несколько раз больше, получив благословление духов.
– А как же Неблагие? – мальчишка даже рот открыл от увлеченности.
– Это Темные духи, враждебные человеку, – Хес внимательно посмотрел на парнишку. – Людей они ненавидят, но нападают в основном только тогда, когда кто-то вторгнется в их мир или оскорбит – тогда пощады точно не жди. С такими мне иногда приходилось сталкиваться.
– Ты сражался с Неблагими фейри? – его авторитет в глазах Исэйаса значительно подрос.
Хес молча кивнул, с содроганием вспомнив хлесткий луч света, разметавший слуа.
– А Твари? Они ведь повсюду на нашей земле, – мальчишка нахмурился.
– Они не имеют отношения ни к Благим фейри, ни к Неблагим, ни к духам природы уж тем более. Иногда бывает, что ими становятся люди, совершившие злодеяния и ставшие чудовищами, но это скорее исключение, чем правило; чаще – сгустки темной Силы, которые смогли приобрести форму, и уничтожить их можно только лишь сталью и серебром. Ваша «святая сила» на них не действует именно потому, что они не являются частью нашего мира.
Исэйас задумался, глядя вниз. Все, что ему сейчас говорил охотник, противоречило словам магистров и наставников, что рассказывали послушникам об устройстве мира, распределении сил и назначении каждого человека. С одной стороны, сказанное Хесом не несло в себе противоречивой информации, было слаженно и гладко, но просто так поверить словам человека, подозревающегося в колдовстве, Исэйас не мог. Хотя, как ни удивительно, ему очень хотелось. Потому что тогда этот мир представал совсем в ином свете – в нем не было места обреченности, ведь в этом случае человек сам выбирал свою судьбу: быть ли врагом мироустройству, или же уметь держаться в потоке жизни, не принося в свой дом беду.
