– … оно конечно, только это всем хреням хрень! – сдавленным голосом говорил Дюбель. Виктор, как и парни, задрал голову и тоже увидел это. Нет, – сказал он себе, – такого не может быть. Пауки живут поодиночке. Одна штука на паутину. Так пауки не живут.
Огромный мешок из паутины – гнездо, что ли? – когда-то, очевидно, был растянут от стены до стены. Но одна из плит, к которой он был прикреплен, вылетела из воздуховода к чертовой матери, так что сейчас мешок висел вдоль другой стены буквально на честном слове. Взрывом, небось, шарахнуло, а может, уже и после обвалилось. Мешок был весь облеплен многоногими тварями настолько кошмарного облика, что принимать их за пауков сознание отказывалось. Напрочь. Твари торопливо вытаскивали из мешка большущие белые шары, наверное, яйца, и куда-то волокли их, а на смену тут же являлись новые твари, и тоже лезли в мешок за шарами. Процесс шел непрерывно и очень быстро.
– Стратег, живее, рвем когти, пока не засекли! – возбужденно прошипел Дюбель.
– Поздно! – в полный голос проорал Стратег.
Пауки с яйцами вдруг куда-то пропали. Твари забегали по мешку, потом сбились в кучу, будто советуясь, и стремительно разбежались по стенам, как бы окружая… при этом они – казалось Виктору – поблескивали на скример маленькими, злющими, красными глазами… хотя как бы это он разглядел на таком расстоянии? И тут вдруг один из пауков прыгнул на скример. Энергия, хлеставшая с энерговодов, разорвала его в клочья, но он успел плюнуть… ну да, иначе это и не назовешь, именно плюнуть в скример сгустком какой-то дряни с витаминный шарик величиной. Сгусток смачно шлепнулся на прозрачный обтекатель скримера, и Виктор с ужасом увидел, что обтекатель в этом месте тут же потемнел и подернулся сеткой мелких трещин.
Как будто по сигналу, пауки набросились на скример со всех сторон – сверху, с боков и даже снизу… когда они успели там оказаться? Они гибли десятками, но плевки их градом сыпались на машину. Обтекатель на глазах терял прозрачность и, казалось, вот-вот должен был рассыпаться к чертовой матери.
– Дюбель, гранаты, – орал Стратег истошным голосом. Дюбель, не заботясь о прицеле – какой тут, к чертовой матери, прицел? – шарахнул игольчатой в божий свет, как в копеечку. От раскатистой череды взрывов у Виктора заложило уши, и на мгновение ему показалось, что от мельтешения мириадов игл померк свет.
– Кумулятивной, быстро, – скомандовал Стратег, – влево, над трещиной, держись, братва!
И вот тут-то вокруг началось сущее светопреставление. Слева на стене вздулся до нестерпимости яркий огненный шар, а стена воздуховода, и без того державшаяся на честном слове, рухнула, к счастью, в основном, наружу. Взрывная волна подхватила скример как пушинку, и со страшной силой шмякнула его о стену, сокрушая стержни энерговодов и корежа гондолу. Неконтролируемый поток энергии хлынул из разломанных энерговодов с такой силой, что скример, будто ракета, а точнее, как проткнутый иголкой воздушный шарик рванулся в противоположную сторону, и через свежеобразовавшийся пролом вылетел из воздуховода наружу.
– Бюллера, Бюллера страхуй, – орал Стратег, терзая бесполезный пульт управления.
В центральном шлюзе Разрушителя беглецы предстали пред светлые очи того же самого вездесущего пучеглазого начальства, пребывание, впрочем, изволившего иметь по-прежнему не в истинном теле, а в фантоме. Начальство находилось в окружении весьма высоких флотских чинов, включая шип-коммодоров первого ранга, и мордатых громил в штатском, обладавших на редкость скверной внешностью, манерами и мерзким взглядом вприщур. Пост, который занимало пучеглазое начальство, был, видимо, просто запредельным. Шип-коммодоры пританцовывали вокруг него на пуантах, готовые лететь (исполняя) и исполнять (летя) на лету же подхвативши руководящее указание. Пучеглазое начальство, безошибочно выделив в толпе Эни, тихим голосом сказало, будто бы видело ее впервые в жизни:
