Темный горизонт - страница 18

– Допустим. Тогда объясните, – перебил его рассказ следователь, – как оказалось, что Система зафиксировала возвращение профессора Ариуса Крона домой еще час назад?

Профессор не нашелся что ответить. Он посмотрел в потолок, мысленно моделируя возможные события. Мог ли вор проехать по его документам? Да, при некоторой внешней схожести камеры у точек предъявления бэйджа не заметят подвоха. Успел бы он по времени? До момента его прихода в участок он того момента, когда его предположительно ограбили, прошло еще около часа. Этого было достаточно…

– Да, да, знаю…– перебил его следователь, когда Крон начал было неуверенно излагать свои соображения. – Это было бы стандартным поведением в случае ограбления жителя зеленой зоны.

При упоминании зеленой зоны в голосе и выражении лица следователя промелькнула смесь противоположных чувств. Это была и какая-то зависть, с одной стороны, потому что он-то вынужден жить здесь, и только мечтать о переезде в центральные районы. А с другой стороны хоть короткое, но упоение фактом власти над этим человечком, которому по нелепому стечению обстоятельств досталось, если он не врет, все то, о чем этот следователь захолустного квартала лишь мечтал.

– Все это было бы очевидно, – продолжил он, – если бы ни один маленький факт. Посмотрите, вы знаете этого человека?

Следователь повернул к нему планшет, на котором была фотография солидного мужчины. Седого, но еще не старого. Гладко выбритого, одетого в дорогой костюм и весело смотрящего вперед. Эта была его фотография, шестилетней давности. Она была в его анкете в университете и на его бэйдже. Ее печатали в газетах, когда выходила очередная статья о еще одном его открытии. Хорошая фотография, сделанная в хорошее время. Ариус Крон кивнул:

– Да, это я, разве…

– А теперь, – продолжил с тем же хитрым блеском в глазах следователь, показывая жестом на зеркальную стену, – посмотрите на этого.

Профессор Крон повернулся и взглянул в отражение в стене. Там он увидел одетого в старое штопанное пальто старика с седой лохматой бородой и такой же небрежной копной волос на макушке, лицо которого покрывали морщины, сутулого и разбитого. На секунду он мысленно улыбнулся. Да, на месте следователя я бы тоже задался вопросом.

Шесть лет назад его жизнь была яркой, насыщенной и счастливой. Насколько это было возможно в их мире. Его жена еще была жива… Но это было шесть лет назад. А вскоре все изменилось. И, оставшись один, он стал стремительно меняться. Погрузившись в свои исследования, он совершенно забыл обо всем остальном. Каждый день этих лет, проведенных в тоскливом погружении в работу чтоб хоть как-то забыться, добавлял ему по морщине. Отсутствие общественной жизни изменило его манеры и привычки. Да и....да и ко всему сегодня он еще и постарался одеться так, чтоб слиться с толпой чтоб избежать ограбления в этих криминальных местах. Он еще раз горько улыбнулся. Правда, иронично.

Еще более ироничным было то, что при таком обилии вездесущих камер, наблюдающих с каждого угла, фиксирующих мимику, походку, при всем гигантском объеме работы по слежению в Системе не было достаточно материала, чтобы подтвердить его личность. Потому что фиксировались лишь паттерны поведения, а черты лица и модель походки не были удостоверением личности. Да, по ним могли определить с большой вероятностью и найти кого-то, но это было только ориентиром, не имеющим юридической силы. Вот если бы кто-то, похожий на него по показателям, совершил покушение на теракт, тогда бы этих данных хватило чтоб арестовать его до завершения дела.