Темный век. Сумерки магии - страница 3

– Ладно, что у тебя, Лоренцо? – спросили дети, когда неловкая пауза стала совсем уже нестерпимой.

– Я буду котом, – мальчик показал всем маску. Она была угловатой, кривой и приделана к старому основанию прошлогодней маски волка.

– Как-то не очень, – неуверенно сказал Энцо. – Сомневаюсь, что она вообще доживёт до конца праздника.

– Зато он сделал её сам, – парировала Оливия. – Никто ему не помогал, и никто ничего не покупал.

– А сама ты кем будешь? – спросила Илития.

– Я тоже буду кошечкой, – довольно улыбнулась Оливия, демонстрируя всем новенькую красивую маску, купленную отцом.

Илития фыркнула. Несмотря на то, что правил игры конечно же никогда не существовало, повторять маску другого человека было дурным тоном. Но в случае Оливии и Лоренцо – это, наоборот, означало, что они пара.

– Томас, остался только ты, – обратился к другу Лоренцо.

Мальчик чувствовал себя неуютно после слов про лешего, но деваться было некуда.

– Я буду инквизитором, – мрачно сказал он и достал старый шлем, очищенный им от ржавчины и покрашенный в чёрный.

– Самая жуткая маска, – содрогнулся Марио. Об инквизиторах ходило много жутких слухов, а кто-то даже пугал ими детей.

– Тем веселее будет, – поддержала Томаса Оливия. – Тогда расходимся и встретимся в масках у церкви, а оттуда все вместе пойдём на праздник.

На этом, дети разошлись доделывать домашние дела, которых у них было немало.

Незадолго до начала праздника, когда Лоренцо отводил коров в стойло к нему вдруг подошла Эрина.

– Лоренцо, не ходи на праздник, – еле слышно прошептала женщина.

– Сначала ты прогоняешь меня, потом не разговариваешь, а теперь говоришь не ходить на праздник, – Лоренцо ничуть не скрывал гнев. – Я не могу и не хочу понимать. Уходи.

– Пойми, у меня дурное предчувствие. На празднике может произойти что-то очень плохое, – голос женщины дрожал. Её лицо скрывал полумрак сгущающихся сумерек, но Лоренцо мог поклясться, что видел слёзы на лице бывшей наставницы.

– Я пойду вместе со всеми, – решительно сказал мальчик.

– Значит так тому и быть, – ответила Эрина и исчезла, словно растворившись во тьме осеннего вечера.

Староста произносил поздравительную речь, когда толпа замолкла за пару мгновений, словно кто-то заглушил все звуки. Люди смотрели только в одну точку. Староста, осознав, что дело неладно замолк и обернулся. По дороге ехало пятеро всадников. И это были явно не сборщики податей.

Закованные в чёрные латы рыцари на вороных конях медленно двигались к праздничному столу. Доехав до него, рыцари спешились, но подошли не к старосте, а к священнику.

‒ Отец Клавдий, соберите всех жителей у церкви, ‒ обратился один из инквизиторов, на чьём шлеме был выгравирован серебряный крест. Он знал, как зовут священника, а значит прибыл в деревню неслучайно.

‒ Да, господин, ‒ ответил священник и посмотрел на старосту. Тот кивнул в ответ и что-то прошептал жене.

Довольно скоро все четыре дюжины местных жителей стояли возле столба, водружённого инквизиторами, которые тащили к нему из церкви поленья и хворост. Дети по требованию старосты сняли маски и стояли возле родителей.

‒ Все ли жители деревни сейчас находятся перед нами? – спросил инквизитор отца Клавдия.

‒ Да, господин, ‒ заикаясь ответил он.

‒ Мы – Ревнители веры Святой инквизиции, ‒ обратился инквизитор к толпе. – А сам я – Генрих Крамер. Трибуналом мне доверено вершить суд над еретиками и осквернёнными. Наше долгое расследование пожара в деревне Степная, случившегося несколько лет назад, привело нас к вам. Если вы добровольно выдадите ведьму, что убила множество людей и сожгла их дома, то мы предадим её суду и покинем ваши края. Но ежели вы откажитесь подчиниться воле Господней, то его кара падёт на ваши головы.