– Еще неизвестно, что там стряслось, – покачала головой Лиса. – Не забывай, этого своего отступника, под дудку которого плясал Казимир, варры так и не нашли.
– Равно как и мы – Казимира, – пожал плечами Даня.
Парень искренне недоумевал: мало ли, где прячутся негодяи? Мало ли, что замышляют? Теперь что, дрожать в вечном страхе в ожидании удара?
– Вот и не дрожи, Данимир, – подмигнула Лиса. – И… дочь мою побереги.
Слово «дочь» далось оборотню с явным трудом.
– Все будет в порядке, ма… – Рита тоже не привыкла называть Лису мамой. Да и самолюбие юной магички, только что прошедшей экзамен по воздушной стихии, оказалось задетым. – Честное слово, Лиса!
Оборотень неопределенно хмыкнула: хотелось бы верить, мол… А потом просто обняла Риту, а затем и Даню. И дематериализовалась, оставив подросткам сомнительное право ликвидировать подушку из салатового мха.
Рита тут же почувствовала укол грусти: хоть она и не считала Лису своей матерью, а сильно к ней привязалась. Да и прыжки теперь откладывались на неопределенный срок…
– Ритка! – Юный темный волхв поднялся и потянул девушку за собой. Он ощущал упавшее настроение подруги как свое собственное, а ему не хотелось грустить. – Смотри, у начальства в кабинете происходит что-то интересное.
Иначе зачем еще Гоша накинул полог невнимания на всю избушку?
Кстати, «интересное» было не только в рабочем кабинете волхва. Оказывается, друиды начали растить новую избушку!
– Сколько себя помню, – протер глаза Даня, – тут стояло только две. Наша и начальника Заповедника.
Какое-то время Рита и Даня, открыв рот, смотрели, как многочисленные шишки, повинуясь протяжной песне друидов, пускают в землю корни. А потом темному волхву захотелось выяснить, в чем дело.
– Пойдем к Борису Кирилловичу? – Даня открыл переход.
Посреди газона осталось светлеть пятно мха насыщенного салатового цвета.
Пройти в избушку начальства Дане не удалось.
– Не выходит! – Темный волхв шагнул обратно на салатовый мох.
Вытянул за собой Риту.
– У тебя? – не поверила своим ушам девушка. – А так бывает?
– Конечно, – пожал плечами парень. – Там кто-то поставил очень хорошую защиту… И это не Борис Кириллович.
– Потому что его щиты, даже хорошие, ты уже научился обходить. – Рита знала, о чем говорит. – Так?
– Так, – почему-то кисло усмехнулся Даня. – Значит, это домовой.
– Какой-то домовой? И ты не можешь с ним справиться?
– Эх, Ритка!.. Ты даже не представляешь, на что способен «какой-то» домовой волхва воздушной природы, когда он при исполнении.
– Допустим. Но мы сдадимся?
Юную магичку, только что сдавшую экзамен по воздушной стихии, так и подмывало на новый подвиг. Защищенная избушка казалась подходящим объектом приложения сил.
– Погоди, – охладил пыл подруги Даня. – Мы и так можем услышать, о чем идет речь в кабинете.
– Это как?
– Мох растила оборотень-дракон! – Темный волхв хлопнул рукой по салатовой подстилке. – Конечно, это не восьми-векторное магическое «ухо», но за неимением сгодится.
Даня уселся на подстилку и приложил к ней обе ладони.
Рита смотрела на друга с нетерпением: когда же, когда он соизволит рассказать ей то, что подслушал? Сама девушка ничего услышать через мох, пусть его хоть трижды растила Лиса, не могла. А она пыталась.
Наконец Даня заговорил:
– Ничего не понимаю! В кабинете начальства сидит какой-то пацан. Звать Архипом. Судя по некоторым признакам, из так называемых мажоров. Точно, приехал в Заповедник на пижонской алой Феррари.
