Потом была работа наемником, где Вася практиковал свои навыки в стрельбе. Снайпер, я вам скажу по секрету, из Васи получился зачетный. Десять из десяти, да еще и с расстояния в пару километров. Саше Измайлову быстро надоела игра в войнушки, при всей его демонической сущности, он не испытывал к этому интерес, поэтому решил вернуться в спорт. Да и Вася как-то выдохся, волна злости на этот мир сошла на нет, и надо было искать варианты для дальнейшей жизни.
Однажды, возвращаясь с задания, они с Сашей, чисто случайно, попали в небольшой аул. Где и нашли умирающего от многочисленных ран Павла Николаевича Туманова. Он поведал им о своей нелегкой жизни, о том, как рос в детдоме, как учился на врача и как хотел помогать людям. Окончив университет, он решил поехать с миссией красного креста на ближний Восток и вот, чем это закончилось. Саша смотрел на Васю, а в глазах читалось: «Так вас, идиотов таких, двое?».
И вот, Павел умер, но и в ту же секунду воскрес… Ведь Павлом стал я.
Он был сиротой, медик и герой. А Вася был просто хорошим мальчиком, обозленным на весь мир, которому нечем похвастаться.
Так как Павел был гражданином дружественной страны, мне не составило труда переписать его историю под себя. Я переехал в Москву, устроился патологоанатомом в морг и уже через пару лет стал его заведующим. За несколько лет проведенных на войне смерть стала мне ближе, чем жизнь. А умение хорошо стрелять превратилось в хобби.
***
Смотрю в иллюминатор самолета и не пойму, на кой черт я все это вспомнил?
7. Глава 7
Павел
Иду проверять свою подопечную.
Кислородную маску я снял еще утром, а сейчас обед, поэтому и пришел повторно проверить, не решил ли мой пациент дуба дать… А то в момент отключения от аппарата, ее показатели сильно упали, но я вколол ей чудо смесь из препаратов, которые колют военные врачи и ободряюще сказал ей:
-Нет, второй раз ты у меня не умрешь.
И вот, как ни странно, прошло четыре часа, и она жива. Показатели стабильны и близки к норме.
Стою рядом и переписываю показатели с монитора для того, чтобы сравнить, насколько они изменились. Пропускаю тот момент, когда она приходит в себя. Видно, увлекся анализом цифр в блокноте. Сначала доносится стон, а потом хныканье, как будто маленький ребенок. Смотрю, как она облизывает пересохшие губы. Беру со стола стакан с трубочкой и подношу к ее губам. Что-что, а хватательный и сосательный рефлексы у нее на пять баллов. Убираю стакан, а она сипит:
-Еще…
-Хватит, - отвечаю ей. Нечего баловать.
Она так чудно начинает ворочаться, пытается поднять руку, тянет ее к глазам и трет. Открывает глаза, а сфокусироваться не может. Смешная, как маленький пьяный котенок: глазки косенькие, лапки заплетаются, зато хвост трубой и храбрости – вагон и тележка.
-Очухалась? – это скорее не вопрос, а констатация факта. Вот она пришла в себя, а я думаю, это облегчит мне жизнь, или наоборот, принесет кучу неприятностей? Самое интересное, что ответ-то я знаю…
-Где я? – задает она вопрос хриплым голосом.
-Может быть в раю? – говорю усмехаясь. Я не настроен на серьезный разговор, пока она не ответит мне на мои вопросы.
-Нет, это точно не рай, - удивленно вскидываю брови, - вы не похожи на ангела.
-Почему? – интересно же.
-У вас глаза блядские…
Чего-чего, а такого ответа я точно не ожидал. Сто лет не смеялся, а тут прямо прорвало. Хохотал от души. Отсмеявшись, вынул фонарик из кармана и посветил ей сначала в один, а потом в другой глаз...
