Снова вверх. Новые спальни, новые классные комнаты. Сколько же народу тут живет? Станция была куда больше, чем ожидал Боб.
Прозвучал негромкий звонок. Сразу же открылось несколько дверей, из которых тут же выскочили старшие ребята. Видимо, время перемены.
Сначала Боб почувствовал себя среди этих ребят в безопасности, так как надеялся затеряться в их толпе, как всегда делал это в Роттердаме. Но здесь безотказный прием не сработал. Это была не толпа, где каждый человек сам по себе и спешит куда-то по собственным делам. Тут были хотя и дети, но военные. Они знали, где должен быть каждый из них, а Боб в своем комбинезоне новичка был тут явно не на месте.
Поэтому его тут же сцапали двое старших.
– Ты не с нашей палубы, – сказал один.
Возле них мигом столпилось несколько любопытных, чтобы поглядеть на Боба. Как будто он был каким-то странным предметом, вынесенным на улицу ливневым потоком.
– Нет, ты только глянь, какой маленький!
– Бедняжка обречен всю жизнь нюхать чужие задницы, а?
– Эй! Ты заблудился, что ли, залетный?
Боб молчал. Просто смотрел на каждого говорящего.
– Какие у тебя цвета? – спросила какая-то девочка.
Боб опять промолчал. Извинением ему могло служить то, что цветов он не помнит, а потому и назвать не может.
– Он такой маленький, что может пройти у меня между ног, даже не достав до моих…
– Заткнись, Динк. Примерно то же самое ты говорил, когда Эндер…
– Ага, насчет Эндера это точно!
– Слушайте, а это не тот малыш, о котором говорят, будто он…
– А что, Эндер был таким же маленьким, когда попал сюда?
– Новый Эндер?
– Ага. Он типа ракетой взлетит на вершины рейтингов.
– Эндер не виноват, что Бонзо запретил ему стрелять из пистолета!
– Это была ошибка, о чем я и говорю.
– Неужели это тот самый, о котором идет столько трепа? Второй Эндер? Все наивысшие баллы?
– Давайте отведем его на палубу новичков.
– Пойдем-ка со мной, – сказала какая-то девочка, крепко ухватив Боба за руку.
Боб, не сопротивляясь, двинулся за ней.
– Меня зовут Петра Арканян, – сказала она.
Боб ничего не ответил.
– Слушай, брось это! Ты, конечно, очень мал и наверняка тебе тут боязно, но тебя не взяли бы сюда, будь ты немым или идиотом.
Боб пожал плечами.
– Сейчас же назови мне свое имя, иначе я начну ломать по очереди твои маленькие корявые пальчики.
– Боб, – ответил он.
– Это не имя, а плохой завтрак.
Он снова промолчал.
– Ты меня не обманешь, – хмыкнула девочка. – Ты только притворяешься дурачком. Ты заявился сюда с какой-то целью.
Он продолжал молчать, хотя ощутил некую обиду, что она так быстро расколола его.
– В эту школу отбирают самых умных и инициативных ребят. Так что ты сюда пришел на разведку. Но они этого ожидают. И вероятно, уже знают, где ты находишься и что делаешь. Поэтому смысла молчать нет. Да и что тебе могут сделать? Ну влепят пару-другую черных баллов…
Вот, значит, что думают старшие о черном списке.
– Послушай, твое упорное молчание будет только злить людей. Я бы на твоем месте так себя не вела. Может, с папочкой и мамочкой оно бы и сработало, но здесь ты выглядишь упрямым и смешным дурачком. Ведь все, что нужно, ты все равно скажешь. Так почему бы не начать говорить прямо сейчас?
– О’кей, – ответил Боб.
Несмотря на то что он сдался, она не стала над ним подтрунивать. Лекция сработала, лекция закончилась.
– Цвета? – спросила она.
– Зеленый-коричневый-зеленый.
– Да уж, похоже на то, что часто встречается на полу грязных сортиров, тебе не кажется?
