Воспользовавшись тем, что Волчара отвлёкся, супруги Марченко быстро покинули квартиру. Ведь старик, впустив их, даже не запер дверь. Они быстро уходили, почти бежали, вниз по лестнице, а вслед им неслись слова, произносимые надтреснутым голосом.
– Да я бы и Горбачёва, и Ельцина, и прочих гайдаров с чубайсами… Одной обоймы мне бы хватило, и не было бы всей этой контрреволюции! А когда я вернулся, уже было поздно, всё, поезд ушёл… Ну, хоть Фиделю помог.
Выскочив на улицу, они мгновенно замёрзли. Несмотря на наступивший давно апрель, температура вряд ли превышала пять градусов. В тёплой квартире Волчары они вспотели (снять пальто он им не позволил), и теперь холодный ветер, даром что с юга, пронизывал их до костей.
Алла достала сигарету, но зажечь её с первого раза не удалось – от холода (да и не только от холода) дрожали и руки и губы. Она надеялась, что Игорь ей окажет эту незначительную услугу, но он с решительным видом достал телефон и стал набирать номер таксомоторной фирмы.
– Не хочу трястись на маршрутке, – объяснил он супруге.
– А ничего, что у нас всего десять гривен, а такси потянет на шестьдесят, не меньше. Расплачиваться чем будем? – язвительно поинтересовалась Алла, наконец, укротившая зажигалку.
– Недостающее возьмём у Таньки. Родной человек всё-таки, должна помочь.
Ждать машину долго не пришлось. К ним подрулила уже знакомая синяя «Таврия».
– Вы разве таксист? – удивилась Алла. – Да и гребешка с шашечками у вас нет.
– Как говорил классик, вам шашечки или ехать? – поинтересовался водитель.
– Ехать, конечно. Но странно. Та же машина…
– Вам машина моя не нравится? Будете ждать вишнёвую «Девятку»?
– Почему вы упомянули о вишнёвой «Девятке»? – насторожился Игорь.
– Песня такая. «Твоя вишневая девятка меня совсем с ума свела…».
– Точно, – вспомнила Алла. – Помню эту песню. Но есть ещё одна проблема. У нас только десять гривен.
– И то хлеб, – махнул рукой Левченко, которого такой способ слежки более чем устаивал. – Садитесь!
В этот раз оба сели сзади. В машине супруги быстро согрелись. В тепле Алла, изрядно перенервничавшая под дулом пистолета Волчары, немедленно пожелала обсудить визит к старому чекисту.
– Игорёк, пока нас никто не слышит, скажи, что ты думаешь о рассказе этого трухлявого пня? Или у тебя, как всегда, все врут?
Игорь тоже согрелся и пребывал в отменном настроении. Агрессивный тон жены его совершенно не задел.
– Все или не все – сложный вопрос, – с обезоруживающей улыбкой ответил он. – Но в этом случае кто-то врёт наверняка. Витя говорит, что это он спас Волчару от киллера, сам же Волчара приписывает этот подвиг некоему неизвестному нам Коле, без следа сгинувшему в Карабахе. Я не могу представить, что они оба говорят правду. А ты?
– А что скажешь про остальное?
– Что там было остального, милая? Что Волчара перестрелял бы всех деятелей, которые ему не нравятся, и тем самым сохранил бы на плаву Союз? Или то, что профессионального киллера на пару лет отправили на Кубу защищать советских детей от тлетворного влияния американской жвачки с Бэтменом на обёртке? Я ещё как-то могу поверить, что киллера использовали в Зоне как шофёра, но миссия на Кубе – это вообще супер! Кстати, он там ещё Фиделя спас от чего-то.
– То есть, ты считаешь, что о событиях в Зоне он всё наврал?
– Да он непрерывно врал! Дал понять, что его уже двадцать лет пытаются убить. Но пока что он мочит киллеров, а не наоборот. Можешь поверить, что такого сморчка двадцать лет не могут прикончить? Ты обратила внимание, что он дверь не запер, когда мы вошли? Кстати, когда мы ушли, он её тоже не запер! Это человек, жизнь которого постоянно под угрозой? Я думаю, он и сам по-настоящему не верит в свои выдумки. Ну какой из него киллер? Разве настоящие киллеры болтают о своей работе первым встречным?
