Тень Гамаюна - страница 2

– Алло! Николай Петрович? – услышал он на том конце провода, – здравствуй, пропащий ты наш! Что трубку не берешь?

Боголюбов узнал голос своего учителя, профессора Камышникова, руководителя археологической экспедиции в Старой Ладоге.

– Здравствуй, Анатолий Сергеевич! Твой звонок меня прямо из ванной вытащил, я дорожную пыль смывал.

– Наслышан, наслышан.

– Откуда? Мы, по – моему, полгода как не созванивались.

– Ну, ты меня уже совсем старым маразматиком считаешь? Думаешь, я кроме древних черепков и ржавых наконечников ничего вокруг не замечаю? Когда ты мне нужен, я сумею разыскать тебя всюду, даже в Париже.

– Понял. Что случилось?

– Случилось, – голос Камышникова стал торжественным, – тут студент у меня вислую актовую печать откопал. Предположительно, XI век, интересуешься?

– Интересуюсь. Печать свинцовая?

– Точно! Судя по всему – из Греции. Такие печати, сам знаешь, встречаются на раскопах не часто. Эта – с надписью, но самое главное там не то, что написано, а что изображено. Обещаю, тебе понравится! Еще попался нам удивительный женский амулет в виде райской птицы, возможно, образ Гамаюна. Твоя, кажется, тема? Та самая первая твоя монография, в которой говорилось, что предки наши были знакомы с восточной и скандинавской мифологией! Что они знали руническое[1] письмо, вели божественный образ жизни, и чтили первых князей своих? Ты тогда убедил неверующих, что на Руси существовала Великая Дохристианская Культура! Находка, возможно, имеет к этому доказательству прямое отношение. Здесь, в Старой Ладоге скрыто еще много тайн. Многие думают, что город был заложен на месте более древнего поселения. Простор для размышлений! Приедешь?

– Приеду.

– Когда ждать?

– Давай завтра утром! Сегодня я к матушке в Кировск заскочу, а утром на твой раскоп. От Кировска до Старой Ладоги рукой подать. Договорились?

– Договорились. Скажу тебе по секрету, сегодня в Ладогу приезжал президент. Теперь наш раскоп называют президентским. Понимаешь, что за этим стоит?

– Понимаю… все дело в нем, в Рюрике!

– Именно. Мои студенты шутят, что, когда новгородцы пригласили на высокую должность внука Гостомысла – Рюрика, тот подумал, что в случае какой – либо неудачи, селиться надо ближе к родным норманнским берегам. Чтобы ноги уносить удобно было. Для этого и Ладогу отстроил, крепость заложил. Русью тогда называли варягов, значит, русское государство начиналась именно здесь! История сама дает ответ, что Ладога была не просто перевалочным пунктом «из варяг в греки». Она была столицей! Думаю, президенту это тоже понятно, он же наш, питерский.

Николай повесил трубку и стал лихорадочно собираться. Побросал чистые вещи в сумку, бритвенный прибор, зубную щетку, папку с документами, взял ноутбук. Вспомнил, что Николя Бонфонтен перед отъездом отдал ему старую рукопись на русском языке, в которую он успел заглянуть в самолете и был потрясен, когда понял, что написано в этой тетради! Мистика! Таких совпадений просто не бывает! А если бывают, то только по Божьему промыслу! Эта рукопись хранилась в роду Бонфонтенов с XIX века, и принадлежала, по всей вероятности, самому Иллариону Боголюбову. В тишине старого дома, при попечении Елизаветы Матвеевны, взявшей все бытовые проблемы на себя, Николай собирался всерьез заняться любопытными записями своего знаменитого предка. Он бережно извлек эту ветхую тетрадь из чемодана, обернул ее пластиковой обложкой и положил в большой боковой карман сумки. Все. Теперь в гараж за машиной. Гараж был далеко. Надо было из центра ехать на метро. Десять лет назад они с Ириной купили кооперативную квартиру на правом берегу Невы в «Веселом поселке», почти на выезде из города, у «Мурманки». Так называлось шоссе, огибающее с юга Ладожское озеро и ведущее на север, в Мурманск. Отсюда за тридцать минут можно было домчаться до Кировска, на дачу, и это обстоятельство решило выбор места жительства. Эта же дорога вела и в Старую Ладогу. Гараж был во дворе дома, где осталась жить Ирина, на проспекте Большевиков. Перед отъездом во Францию, Николай поставил машину «на прикол».