– Спишем на объективные проблемы больших городов, – вздохнул в ответ Николай, – не могу, племянничек. В Ладогу по делу сейчас еду. А вечерком шашлычки сообразим, приезд мой из Парижа отпразднуем. Можешь все свое семейство на уикенд пригласить, то – то Елизавета Матвеевна рада будет!
Олег легко согласился. Николай повернулся к Алине и успокоил ее:
– Кажется, ваши проблемы сегодня же начнут разрешаться. Олег – это сын моего старшего брата Михаила от первого брака отца. Он не господь Бог, но дело свое знает. Расскажете ему все подробно, он проверит ваши подозрения. Глядишь, и орден за бдительность дадут, – засмеялся он.
Спасибо, не надо, – сказала Алина.
– А что с вашей машиной? Где она сейчас?
– Оставила возле какого – то одинокого домика рядом с лесом.
– Не боитесь, что на запчасти разберут?
– Ну, чему быть, того не миновать, в этом смысле я фаталистка, – пожала плечами Алина.
– Вы удивительный человек, – сердито произнес Боголюбов, – что, трудно было сразу мне сказать об этом? Могли еще вчера за вашей машиной съездить.
– Не знаю даже, найду ли тот злополучный поворот, от страха и боли у меня все из головы вылетело.
– Простите, я забыл, – Николай мягко дотронулся рукой до ее локтя.
Алина подумала, что так, как он прикоснулся к ней, он, по всей вероятности, прикасается к своим драгоценным черепкам – нежно и осторожно.
За разговором они незаметно преодолели большую часть пути. Проехали поворот на Ратницу. Интересно, откуда произошло такое название? От ратных битв, которые здесь случались в древности? Она не решилась спросить Николая об этом. Слово себе дала не навязываться, надо быть последовательной в убеждениях. Конечно, если Николай сам надумает поддерживать разговор, тогда другое дело. Вообще – то все, что она сегодня узнала от него, было удивительно интересным. В школе история Алину совершенно не интересовала. Наверно, это было связано с личностью самого учителя. Более беспомощной и неловкой педагогини Алине не приходилось видеть никогда. Предмет свой она давала так, как будто ее заставили это делать под страхом смертной казни. Торопливо, давясь, выталкивала из себя равнодушные слова. Складывалось впечатление, что чем больше она сможет выжать скучных слов, тем дальше отодвинется от нее смертельное наказание. При этом во время урока со стены каждый раз падали учебные карты, а тетради учеников, после проверки, всегда были в каких – то пятнах и собачьей шерсти. Ни один выпускник школы за время, пока она преподавала историю, не выбрал своим будущим местом обучения исторический факультет университета. И в то же время Алина помнила другой пример. На уроки Светланы Васильевны, учительницы биологии, дети бежали как на праздник. Она с такой любовью рассказывала о скелете, мышцах и кровеносной системе человека, об обмене веществ и пищеварении, что по окончании школы ученики почти полным составом устремлялись, кто в медицинский, кто на естественный факультет, а кто в санитарно – гигиенический институт.
Если бы у них в школе был такой преподаватель истории, как Николай Петрович, то она, Алина, вполне возможно, вместо консерватории выбрала бы исторический факультет. Ей понравилось слушать рассказы о событиях давно минувших дней. Почему раньше она не задумывалась, что люди связаны с прошедшим незримыми нитями, что многие события прошлого – это беспощадный выстрел в будущее? Что какой – то незначительный на первый взгляд исторический прецедент, мог изменить ход будущей истории, ход развития государства!
