Я не готова.
Я потянулась к ее руке, но остановилась прежде, чем коснулась ее. Прерывисто вдохнула. Я не готова к тому, чтобы она ушла. Не сегодня. Не завтра. К моей руке прилил жар, а пальцы зависли в нескольких дюймах от ее…
– Нет, – прохрипела Одетта. – Не смей.
Я перевела взгляд на ее лицо. Глаза были слегка приоткрыты, и я заметила, как потускнела их когда-то яркая голубизна.
– Я ничего не делала.
– Может, я стою одной ногой в Долине, но еще не выжила из ума. – Она дышала слабо. – И не ослепла.
Я взглянула на свою руку, которая зависла в нескольких дюймах от ее кожи, и отдернула, прижав к сердцу, продолжающему гулко биться.
– Одетта, наверное, тебе померещилось.
С ее губ сорвался сухой, надтреснутый смех.
– Серафена, – сказала она, и я вздрогнула. Полным именем меня называла только она. – Посмотри на меня.
Зажав руки между коленями, я взглянула на нее. Я не застала времена, когда на ее лице не было глубоких морщин.
– Что?
– Не прикидывайся простушкой, девочка. Я знаю, что ты собиралась сделать, – просипела она. Я хотела отрицать, но она меня остановила. – Что я тебе говорила? Все эти годы? Ты разве забыла? Что я тебе говорила?
Чувствуя себя маленьким ребенком, я неловко поерзала на краю табуретки.
– Больше никогда этого не делать.
– И как ты думаешь, что случится, если ты это сделаешь? Когда ты была ребенком, тебе повезло. Но больше такого не будет. Ты навлечешь на себя гнев Первозданного.
Я кивнула, хотя мне везло не раз с тех пор, когда в детстве я воскресила Баттерса. Ни разу мой… дар не привлек внимания Первозданного Смерти. И я…
Не знала, что собиралась сделать.
Дрожа, подняла руки и посмотрела на них. Сейчас они казались нормальными. Как и всё во мне. Я прерывисто выдохнула.
– Я думала, что ты умерла…
– И умру, Серафена. Скоро.
Я посмотрела ей в глаза. Это игра моего воображения или она кажется под одеялом еще меньше? Более исхудавшей?
– Я прожила достаточно долго. Я готова.
Я прикусила задрожавшую губу и кивнула.
Пусть эти глаза потускнели, но в них все еще есть сила удерживать мой взгляд.
– Знаю. – Я сцепила руки и крепко прижала к коленям.
Она пристально смотрела на меня, полуприкрыв глаза.
– Ты пришла еще зачем-то, кроме как потревожить меня?
– Хотела тебя проведать.
Это была правда, но существовала еще одна причина. Вопрос, который некоторое время не давал мне покоя.
– И я хотела кое о чем спросить, если ты не против.
– Мне нечем заняться, кроме как лежать и ждать, когда ты уйдешь, – проворчала она.
Я слегка улыбнулась, но улыбка быстро померкла, а внутри у меня все напряглось.
– Когда-то давно ты кое-что сказала, и я хочу знать, что ты имела в виду. – Я взволнованно вдохнула. – Ты сказала, что меня осенили смерть и жизнь. Что это значит? Быть осененной и тем и другим?
Одетта издала хриплый смешок.
– Спустя столько лет ты пришла спросить?
Я кивнула.
– Есть причина, почему ты сейчас спрашиваешь?
– Вообще-то нет. – Я пожала плечами. – Просто я всегда над этим размышляла.
– И решила спросить, пока я не сыграла в ящик?
Я нахмурилась.
– Нет…
Ее белые кустистые брови поползли на лоб. Я вздохнула.
– Ладно. Наверное.
Она рассмеялась хрипло, но ее глаза ярко вспыхнули.
– Не люблю тебя разочаровывать, дитя, но я не могу ответить на этот вопрос. Это провозгласили Судьбы при твоем рождении. Только Судьбы могут сказать тебе, что это значит.
