- Конечно. Я сделаю все, что вы скажите. Все, что в моих силах. Всё, что от меня зависит.
***
День был теплый, один из тех дней, что в наших краях называют «покосными». В эти дни господа отпускают слуг на покос травы для домашней скотины и дальнейшую заготовку корма перед долгими осенними и зимними голодными месяцами. Снег мы видим редко, леса и поля стоят голые, пожухло-серые. За зиму в бедных семьях может от голода погибнуть весь скот, и судьба разорившегося семейства незавидна. Поэтому в замке с давних пор соблюдалась «покосная» традиция, слуги обычно радовались передышке и возможности помочь родственникам. А господа ездили на пикники и наносили дружественные визиты.
Для меня особая ценность этих дней заключалась в возможности почти беспрепятственно бродить по парку, смотреть на отцветающие поздние руанские вишни и даже кататься на лошади.
Наконец-то солнце – не жаркое, но все такое же пронзительно-яркое, потянулось к горизонту, а я очнулась от спутанных бестолковых мыслей, обнаружив себя сидящей на земле, прислонившейся спиной к тонкому вишневому стволу. Лучше всего было бы выпить горячей травницы (* отвар из травяного сбора) и наконец-то переодеться – на мне по договоренности, принятой после того «несчастного случая», как выразились родители Агген, была та же самая одежда, что и на ней, и снять ее я могла лишь по возвращению Агген в замок. Но Агген с семьей куда-то уехали с утра, и теперь я мерзла в тонком светло-коричневом плаще и узком кремовом платье, немилосердно стягивающем грудь.
Можно было идти к себе, я с трудом поднялась на затекших ногах и чуть не вскрикнула, столкнувшись лицом к лицу с кем-то, укутанным в теплый темно-коричневый плащ с капюшоном.
- Здравствуй, тень Лиан, - голос почти без интонаций, холодный, бесстрастный, сухой, как покошенная трава. Я впервые видела лицо целителя так близко и удивилась неестественной правильности его черт – ровный овал, губы неожиданно пухлые, впалые щеки, глаза же оказались неразборчиво орехово-зеленого оттенка.
Тень Лиан! Я повторила про себя непривычное обращение, попробовала его на вкус.
- Доброго неба, - мне хотелось промолчать и проскользнуть мимо в свою маленькую комнату наверху северной башни. Я поклонилась и уже сделала шаг вперед, но цепкая рука ухватила тонкую ткань плаща, удерживая меня за плечо.
- Куда ты так торопишься, маленькая тень?
- Что вам угодно, лор Алико? – мне стало не по себе, по коже побежали мурашки. Мне не нравилось то, как крепко целитель вцепился в меня, не нравилось его пристальное внимание ко мне, как… ко мне.
- Ты чрезвычайно интересный случай, маленькая тень. Ты ведь знаешь, где находятся мои рабочие комнаты, верно? Знаешь… Хотя ни разу там не была. Ни разу за семнадцать лет. Юная маста Лиан не реже двух раз в год заходит за настойкой от простуды, в семь лет она растянула ногу, да так, что хромала две седьмицы, а в десять простудила ухо, и так плакала по ночам, что лорд Эрко был вынужден носить ее на руках, как младенца. После нападения юной масте были прописаны целебные мази от синяков, и она два раза приходила за добавкой, но ты! Не думаю, что твои господа столь жестоки, чтобы не давать тебе необходимых лекарств. Спустя день твоя шея была чиста, как сейчас, ни одного следа, ни одного шрама…
Он потянулся ко мне и провел пальцами по коже над воротником плаща, ледяными, словно бы замороженными пальцами, а меня передернуло от этого двусмысленного жеста.
