Но хуже всего обстояло дело с книгами. Их вынули из шкафа и бросили беспорядочно. Они так и лежали – раскрытые, развернутые, сваленные в кучу…
Похоже, целью тех, кто проник в комнату к Зине, все же был обыск, а не погром. На первый взгляд, ничего испорчено не было, оставили только беспорядок. Но что же могли у нее искать? По всей видимости, какую-то совсем мелкую вещь, если уж даже раскрывали все книги. Но что? Что?
Внезапно она увидела, что возле окна, под покрывалом, сброшенным с ее кровати, лежит что-то большое.
Зина пошла к окну, чтобы посмотреть, что же там прячется под покрывалом, как вдруг остановилась. Взгляд ее упал на стену над кроватью. На обоях отчетливо светлело пятно. На месте старинной иконы в поцарапанной и немного погнутой серебряной раме – очень древней, потемневшей от времени – было пустое место. Эта икона висела здесь еще со времен ее детства, Зина очень хорошо ее помнила.
Она знала историю о том, что бабушка – мама ее мамы – привезла эту икону из какого-то далекого монастыря. Но было это настолько отдаленно во времени, что основные детали рассказа стерлись в памяти Зины под грузом более свежих и важных событий.
Она помнила только название этой иконы – «Всевидящее око» – и странную форму расположения изображенных на ней лиц – словно в треугольнике. Да и название запомнила только потому, что оно показалось ей каким-то очень необычным и красивым. Само же изображение ее завораживало: Зина могла долго смотреть на острые углы воображаемого треугольника и расположенные в центре лица.
А еще она помнила, как поцарапала раму иконы – когда-то давно та упала со стены и завалилась под кровать. Зина пыталась достать ее… ножницами, но только поцарапала и погнула раму, на ней даже остались несколько надрезов.
Как и многие другие люди, выросшие в смутные времена, пережившие голод, войны и крушение империй, Зина не была религиозна. Ад прошлого выжег из ее памяти отдаленные воспоминания детства о церквях и молитвах. А собор напротив окон воспринимался скорее как старинная крепость, а не как церковь.
Как и многие, пережившие страдания, видевшие своими глазами смерть, войны, хаос, отчаяние, голод, пострадавшие от смутных времен, потерявшие всех родных, Зина была твердо уверена в том, что душа ее настолько закрыта для Бога, что об этом даже нечего думать. Тем более, ей никто не помогал – у нее не было никого, кроме нее самой. Ужас выживания в разрухе закалил ее волю и очерствил ее, вместо уязвимой хрупкости нежной женской души оставив заскорузлые шрамы. И если она и не сняла икону со стены, то только по причине памяти о навсегда ушедших родных.
И вот теперь икона покинула ее дом – странно, путем какого-то непонятного воровства… Почему из ее дома унесли только этот предмет? Думать об этом было страшно, и потому Зина заставила себя переключиться на другое. Подойдя к окну, она наклонилась и подняла покрывало.
Все, что Зина пережила до того, было пустяком по сравнению с тем, что произошло теперь! Под покрывалом лежало тело молодой светловолосой женщины в красном платье. Она была мертва.
Опершись на стену возле окна, Зина постаралась не потерять сознание. Ей казалось, что она спит и видит жуткий, ну просто самый кошмарный из всех снов! Но это был не сон. Она не спала, не умерла и не попала в ад. В ее комнате под окном действительно лежал труп молодой женщины, которую она не видела никогда в жизни.
