Тени холодного солнца - страница 67

– Не верю, – кивнул головой Штютнагель. – И дальше хочу не верить. А это так, на всякий случай. – Я заметил что немногословный мужчина в охотничьем костюме, пристально следит за тем как наши случайные сотоварищи раскладывают на столе свой антивампирский арсенал. Насмешливая, скептическая улыбка появилась на его лице. «Ну слава Богу, хоть ещё один нормальный человек, не все ещё здесь сошли с ума» – подумал я.

– Ну а как вы, господа офицеры, каким оружием располагаете, – спросил нас краснолицый пивовар.

– Мне, милейшие господа, не совсем понятно о чём вы ведёте речь? У меня есть сабля, как положено офицеру, – ответил я ему. – Она изготовлена из очень хорошей стали, но никак не из серебра. Ещё у меня есть револьвер – морской Кольт модели 1851 года, но он опять же заряжен самыми обычными патронами. Что касается моего спутника, лейтенанта Струэнзе, то у него есть только сабля, потому что как военнопленному ему вообще не положено огнестрельное оружие. Сабля вообще-то тоже не положена, но я ему разрешил. Так что, почтеннейшие, как видите, для сражения с вашим носферату, мы явно не подходим.

– Тише, тише, господин офицер, – взмолился чернобородый. – Умоляю вас, не произносите это слово.

– Но отчего? – удивился я. Страх этих людей перед мифической угрозой откровенно забавлял меня. – Что такого ужасного в этом слове?

– Назвать вслух его подлинную сущность, значит призвать сюда, – усмехнулся «охотник», как я про себя прозвал мужчину в охотничьем костюме. – По крайней мере, так говорится в различных легендах. Извините, господин капитан, я не представился. Вы можете называть меня, Бруно, полагаю что этого пока достаточно. – В ответ мы, со Струэнзе, так же назвали свои имена.

– Ни какая это не легенда, господин офицер, – зашептал краснолицый Клаус брызгая слюной. – Всё так и есть, поэтому мы называем это дьявольское существо – просто ОН. Из-за него мы живём в постоянном страхе, как жили наши отцы и деды.

– Особенно если ты сам себя накручиваешь, – выразил здравую мысль господин Штютнагель. – Всё это сказки для дураков, господин офицер.

– Ха… Сказки значит? А пистолетик всё-таки купил, и пулями серебряными зарядил. – Чернобородый Маречек не приминул поддеть своего приятеля. Выпив ещё одну рюмку сливовки, я встал из-за стола.

– Ну что ж, господа, желаю вам успехов в борьбе с НИМ. А я, пожалуй отправлюсь спать. Струэнзе, вам я советую поступить аналогичным образом, завтра нам рано вставать. – Я двинулся к лавке у стены, где фрау Магда постелила для меня и датчанина, две перины.

– Господин офицер, – толстый пивовар выпучил на меня глаза. – Вы что же, действительно сможете просто так лечь спать?

– Конечно. Время сейчас позднее, а я прилично устал за сегодняшний день. Так что, на мой взгляд, это самое естественное желание. – Алоис, уже будучи в отвратительно пьяном состоянии, поднялся чтобы снять с меня сапоги, когда произошло это.Внезапно раздался ужасный, невероятно громкий и пронзительный собачий вой. Он прозвучал гораздо более зловеще чем тот что мы слышали во дворе перед заходом солнца. Чудовищный страх и предсмертная тоска обречённого животного слышались в этом вое, который, кажется, вымораживал душу. Мои случайные сотрапезники, все как один побледнели, съёжились, и втянули головы в плечи. Даже Струэнзе вздрогнул и открыл рот.Краснолицый пивовар, дрожащими пальцами, начал листать свою книгу и, найдя отмеченное место, забормотал молитву. Все присутствующие, включая датчанина, сделали то же самое. Интересно что за молитву читал этот лютеранин, находясь в окружении добрых католиков? Захваченный общим настроением я тоже невольно перекрестился.