– Сними, если мешает. – совершенно серьезно предложил Лексаз.
Аори дернулась было, но вспомнила его предупреждение. Сделанное еще в Альдрии, одним из немногочисленных общих вечеров.
– Ты говорил, что наше общение закончилось бы в тот миг, когда бы я вздумала с тобой заигрывать.
Хитро усмехнувшись, он покачал головой. Начала-то не она.
– Это мой дом, – показал он на здание с высоким витражным окном, занявшим половину фасада и ограниченным длинными, до самой земли, скатами крыши. – Не хочешь в гости?
– Хочу.
Внутри дома играла музыка. Любимая песня, где же она ее недавно слышала? Точно. На фестивале.
Прямо в коридоре – длинном, уходящем вдаль и освещенным одним узким окном, – Лексаз одним плавным движением стянул с Аори впившийся в кожу топ.
Ей понравилось, что он не стал спрашивать разрешения. Еще неизвестно, что бы победило в ней – желания или воспоминания о подруге, о долге, об этикете или последствиях…
– А как же душ? – неискренне спросила Аори. Отвлекаться не хотелось.
Лексаз рассмеялся и приложил ладонь к лицу девушки.
Прикосновение оказалось совершенно чужим, и ровно в этот момент она сообразила, что спит. Спешно потянулась вперед, чтобы успеть узнать хотя бы, как он целуется, прежде, чем проснется… Этого же не будет на самом деле. А Лексаз едва коснулся ее губ, осторожно и чутко, не размыкая собственных.
Тепло руки сменилось жаром подушки.
Почему именно он, а, дорогое подсознание? Я никогда и не думала о таком! Из-за встречи с Ланой, Россом или просто потому, что Лексаз вызывает во мне неподдельное восхищение? Он ведь будет сегодня на приеме, как теперь на него смотреть?
Аори села на кровати и схватилась за голову.
И смотреть незачем, он все отлично почувствует благодаря особенности.
С этой проблемой помочь некому, значит, придется решать самостоятельно. А что для этого нужно?
Нужно ее изучить.
Наскоро умывшись, Аори уселась за компьютер. Перед ней исходила паром кружка с кофе, приготовленным шустрым аппаратом. Ну и пусть искусственный, ну и пусть вредный… Вкусно же!
Особенность Тройнов, что же ты такое? Сиэ в свое время больше говорила загадками, чем нормально объясняла.
Информацию приходилось выдирать буквально по каплям, доверяясь в равной мере официальным ресурсам и осторожным чужим мнениям. Старший род не спешил делиться секретами.
Эмпатия и подавление воли. Две стороны одной монетки, довольно-таки неприглядной, выплавленной из благородного металла, но покрывшейся зеленоватой плесенью после неправильного использования.
Умение ощутить эмоциональное состояние других людей и повлиять на него так, чтобы достичь цели. Любой, начиная подписью контракта и заканчивая бессмысленной радостью от чужого страдания. Не то, чтобы инфосеть пестрела рассказами об откровенных вмешательствах Тройнов и Акосов в чужую психику, но ссориться с ними обычные люди не рисковали. Не только из страха, но и из уважения, которого и подавно не испытывали к изменяющим.
Аори задумчиво подперла подбородок кулаком.
Интересно, а влиял ли на нее Лексаз?
Наверняка. Те вечера вместе… Подруга приходила к нему за беседами, как за единственным лекарством, способным хоть немного унять боль вины. И уже буквально через пару минут жгучее онемение сменялось любопытством, интересом, желанием жить.
Или это просто его мудрость? Ведь невозможно заставить другого человека испытывать радость одним лишь запретом на грусть?
