— Мне было четырнадцать. Все прочили славу, кто-то, шутя, даже примой называл, но, — она глубоко вздохнула, стараясь не расплакаться, — я упала с лестницы. На этом моя карьера закончилась.
Андрей понимающе кивнул, но все же спросил то, что выпрыгивало с языка:
— Сама упала?
Виктория помотала головой:
— Помогли.
Балет был первой страстью, которой заболела Виктория. И это была страсть с первого взгляда. Ее, маленькую девочку, поставили к станку и попросили в медленном темпе выполнить несколько упражнений. На маленькую Вику тогда нашло озарение, она, не моргая, смотрела на себя и наблюдала за тем, какие красивые движения у нее получаются, как прогибается спина, а руки, словно лебеди плывут по озеру. Вика сразу поняла, что балет — это не сказка, а суровая и жестокая реальность. На сцене ты должна выглядеть феей, но в душе быть ниндзя или великим самураем: выносливым, сильным и готовым к битвам. А еще балет — это море чувств. Тут и восторг, и волнение, и… боль. Последнее сопровождает балерин постоянно и повсеместно и справляться с ней Виктория научилась с самого детства. Каждое утро, вставая с кровати, согнувшись в три погибели, она понимала, что сегодня будет еще больней, чем вчера и не было ни одного утра, чтобы оно начиналось словами: «у меня ничего не болит!». Все равно что-то напоминало о себе: колено, спина, голеностоп, руки, плечо. Но ничто не могло ее остановить не пойти на занятие, ведь пропускать уроки — признак слабости, а если пропустить выступления, заметят другую девочку, и ты никогда ничего не добьешься.
В балетной академии учиться было сложно и не только из-за физических нагрузок, там царил холод среди девочек, не было теплого общения, возможно потому, что сами ученицы постоянно были уставшими, если не сказать изможденными. Бывало такое, что после занятий они приходили в раздевалку, садились, смотрели в одну точку и молчали. Тут уж не до общения, когда каждая девочка зациклена на себе и своем саморазвитии. Иногда все случались откровения с другими девочками, они в слезах жаловались, что им все надоело, завидовали тем, кто может выйти в выходные в город и покататься на коньках, а они себе такого позволить не могут, ведь это риск получить травмы. Но все равно каждая из них имела мечту — выйти на большую сцену, и эта мечта была сильней сиюминутного желания или усталости.
Вику выделяли почти все педагоги. Кроме нее, еще прочили успех Анжелике Вискуновой. У той, как поговаривали, не только талант был, но и деньги родителей. Мать Анжелики стабильно раз в неделю приходила в академию и разговаривала с учителями, наверняка доплачивала им, чтобы уделяли девочке больше внимания, были слухи, что она даже била свою дочь, если та не старалась на занятиях. Анжелику никто не любил и не только потому, что она была заносчивая и прямо всем заявляла, что станет примой и этот вопрос решен на самом высоком уровне. Ее не любили за то, что она никогда не думала о других девочках и существовала только на своем уровне комфорта. На уроках классики все знали, что от нее надо держаться подальше иначе нога Анжелики, обязательно прилетит к носу. Виктория несколько раз уклонялась от опасности, буквально заваливаясь на станок и нечаянно ударяя соседку сзади, но когда начинались вращения в центре зала и Анжелику частенько мотало в сторону, то доставалось почти всем девочкам. Но гвоздем программы были прыжки. Не простые трамплинчики на месте, а прыжки в движении или в шпагате. Места было мало и синяки на теле прибавлялись почти у всех девочек, кроме Анжелики. Почти сразу после этих уроков начинались скандалы, слезы, выяснения отношений, к вечеру появлялась мать будущей примы, и все успокаивались. До следующего урока.
