Теория доминирования - страница 5

В последнее время по разным изданиям кочует сенсация, начало которой положила статья в газете «Аргументы и факты» № 38 от 21.09.2005 г. «Шизофрения – как простуда. Заразна».

В статье излагалась точка зрения психиатра, доктора медицинских наук Этелия Казанца. «Впервые об инфекционном происхождении шизофрении психиатр Казанец задумался в начале 70-х, когда работал в НИИ психиатрии Минздрава. Как-то он услышал историю об одной девушке. Та жила в коммунальной квартире и якобы заразилась шизофренией от своей подруги. Сначала ученый отнёсся к этому с недоверием, но, проанализировав статистику более чем по 40 домам в районе станции метро «Измайловская», получил неожиданные результаты: в тех квартирах, преимущественно коммунальных, где проживали страдающие шизофренией, заболевают примерно 10% людей, вольно или невольно общающихся с ними… Значит, заболеваемость зависит от близости к шизофренику и продолжительности контактов с ним. Напрашивался вывод: шизофрения – заболевание заразное… Заражение происходит воздушно-капельным или воздушным путем».

Коллеги, разумеется, советовали доктору помалкивать о своих наблюдениях и «не позориться», но Казанец не удержался и выступил сначала на представительном столичном форуме, а потом и в зарубежной печати. Результатом было то, что в 1979 году ему предложили уволиться из Института судебной психиатрии им. Сербского. На протяжении 10 лет Казанец зарабатывал частной практикой, затем уехал в США, но уже через полгода вернулся, чтобы снова доказывать свою правоту.

«Наиболее уязвимы к заражению шизофренией подростки в период полового созревания, – рассказывает Этелий Казанец. – Как правило, заражение происходит в школе, а проявляется позже, лет в 20 с небольшим. После 25 лет факты заражения уже редки. (Здесь и далее выделено мной. – В.П.) Контакт с больным должен быть постоянным и длительным – на протяжении нескольких лет, хотя не обязательно близким. Судя по всему, опасность таит и общение с носителями вируса – членами семьи, в которой живет больной… Чтобы не заразиться, больные должны быть максимально изолированы от окружающих. Но не надо устраивать гетто. Нужно подбирать для них работу, не сопряженную с постоянными контактами с другими людьми, обеспечивать изолированным жильем. По моему убеждению, шизофрению можно извести стопроцентно…»

Другой доктор наук, Исаак Гурович, прокомментировал версию Казанца следующим образом: предположения об инфекционной природе сумасшествия уже выдвигались, например, в 50-е годы прошлого века обсуждалась его вирусологическая природа, но научно эти предположения подтверждены не были, а «что касается скученности больных шизофренией в некоторых домах: когда-то главврачи психоневрологических диспансеров входили в комиссии по распределению жилплощади и добивались улучшения условий для своих больных. И порой появлялись дома, где оказывалось очень много наших пациентов». Тем не менее, сенсация была подхвачена другими изданиями, которые отнеслись к идее Этелия Казанца с бóльшим доверием.

На мой взгляд, на самом деле, механизм передачи ненормального поведения таков. Самый сильный инстинкт у человека – это инстинкт самосохранения. Поэтому он прежде всего перенимает у окружающих те черты поведения, которые позволяют последним, грубо говоря, «побеждать других» или, выражаясь в терминах психологии, доминировать. Особенно это справедливо в отношении детей. Ребёнок копирует поведение не всех своих родственников, а только доминирующего – того, с кем другие, как ему кажется, «не могут справиться». Причем копирует он далеко не всё, а лишь то, что, по мнению ребенка, даёт тому власть над другими людьми. Если среди ближайшего окружения оказывается человек с ненормальным поведением (из-за душевной болезни или попросту из-за развинченности и самодурства), ребёнок видит, что другие члены семьи ничего поделать с этим человеком не могут и даже боятся его и потакают его прихотям. Это убеждает ребёнка в том, что вести себя ненормально может быть выгодно. Тот же самый механизм действует при якобы генетическом наследовании отрицательных черт характеров.