Теория и практика преподавания фольклора в начальной школе - страница 6

В учебнике «Древняя русская литература» одного из последователей К. Д. Ушинского – В. И. Водовозова – «Изустное слово» открывает историю русской словесности, но вместе с тем используется и нравственно-эстетический способ понимания художественной литературы, особенно проявившийся в методическом пособии «Словесность в образцах и разборах». В разделе «Русский народный слог» [7, с. 37–47] на примере народной песни «Ах ты, поле мое, поле чистое…» В. И. Водовозов дает образец анализа, не соотнесённого с какими-либо историческими фактами, показываются различные изобразительные средства (синонимы, сравнения, постоянные эпитеты, аллегория и другие), выявляется идейно-нравственная направленность произведения. В связи с идейно-тематическими принципами В. И. Водовозов предлагает свою группировку и последовательность изучения фольклора и литературы. Например, по теме «Живое понимание красоты в природе» рекомендуется читать, в частности, народные песни и сказки, а по теме «Сочувствие народу», среди других произведений, – былины, народные песни, сказки [13, с. 33].

А. И. Незелёнов настаивал на необходимости сообщать детям основы научных знаний. «Что же за школа, которая не дает учащимся знаний, а только сообщает способы, как приобретать их», – сетует А. И. Незелёнов в своем методическом труде «О преподавании русской словесности» [14, с. 5], подразумевая под этим, что развитие не должно идти в отрыве от научных знаний (теории и истории словесности), поскольку в противном случае «учащихся знакомят не с такими сочинениями литературы, которые им нужно знать, а с теми, которые представляют более удобства для условного разбора» [14, с. 7]. Так как А. И. Незелёнов являлся сторонником исторических подходов в литературоведческой науке, то, решая одну из главных задач обучения родному языку, – «познакомить учащихся с главнейшими произведениями народной поэзии» – предлагает не ограничиваться только фактической историей, а сравнивать произведения разных эпох и народов (например, «Слово о полу Игореве» с народными богатырскими песнями, русский богатырский эпос с «иноземным»), давать важнейшие характеристики героев устно-поэтического творчества, делать «психологический разбор характеров», в процессе изучения сказок знакомить юношество с древними языческими верованиями, объясняя тем самым многие современные суеверия. Таким образом, изучение истории словесности и народного творчества в частности «имеет воспитательное значение, учит отличать временное от вечного» [14, с. 45–47]. В соответствии со своими методическими принципами автор строит и учебник «История русской словесности» (1893), предназначенный для средних учебных заведений. Раздел «Народная поэзия» открывает экскурс в историю русской литературы и состоит из пяти частей. Первая посвящена обрядовым и бытовым песням, заговорам, загадкам и пословицам, остальные четыре крупным эпическим жанрам – сказкам, былинам, историческим песням и духовным стихам. И это не случайно, поскольку именно эти жанры были, с исторической точки зрения, наиболее исследованы в то время.

Ц. П. Балталон, подчёркивая особую роль начальных классов в развитии интереса к чтению и критикуя практику объяснительного чтения и логико-стилистического анализа текстового материала, проводимых на хрестоматийных образцах, выдвигает идеи воспитательного чтения, основанного на занимательности содержания и цельности впечатления, учитывающего «достижения современной научной, эмпирической психологии и психологии художественного творчества» [13, с. 46]. В связи с такими методическими посылками изучение фольклора становится неактуальным. В «Пособии для литературных бесед и письменных работ» (1904) не предлагается ни одного устно-поэтического текста. Распределяя литературный материал для воспитательного чтения в младшем и старшем возрасте, Ц. П. Балталон также не привлекает устно-поэтические произведения, присутствуют лишь циклы литературных сказок, например «Аленушкины сказки» Д. Н. Мамина-Сибиряка [3, с.175].