2. Познание умножает скорбь. – Познание умножает скорбь невежд. – Умножение познания говорит нам о всей глубине нашего невежества, и умножает скорбь. – А эта скорбь умножает наше стремление к познанию.
3. Любители говорить правду в лицо – не очень-то они любят это лицо! – Но зато они любят правду! – Которая состоит прежде всего в том, что они любят говорить ее в лицо.
4. Мне очень понравилось то, что вы сделали! – Какая досада!
Мне очень понравилось то, что вы сделали! – Мне абсолютно все равно.
Мне очень понравилось то, что вы сделали! – Спасибо большое!
Мне очень понравилось то, что вы сделали! – Значит, я сделал это не зря!
5. Признание – удел лицемеров, ищущих славы. – Вот как. Но зачем тогда вы говорите об этом вслух? Вы ведь не хотите, чтобы вас хоть кто-то услышал? Или, не дай Бог – согласился с вами?
6. Вот, почитайте, пожалуйста. Правда, похоже, у меня не очень-то и получилось, но может быть хоть не совершенная глупость… – Сейчас, сейчас. Да, действительно получилось не очень. – Да какое право вы имеете оценивать!:)
7. Я знаю немало. Я читал Платона, Аристотеля, Спинозу, Канта, Гегеля. – А ты не забыл посмотреть вокруг себя?
8. Ты знаешь о жизни только из книг. – И поэтому я знаю о ней фактически все!
9. Вы ошиблись. – Ну, что же, от ошибок никто не застрахован. – Да, а особенно те, кто руководствуется этой максимой.
10. Жизнь есть не что иное, как одно сплошное разочарование. – А если у меня – не так? – Значит, вы – счастливое исключение из правила. – А если я знаю довольно многих людей, у которых это не так? – Значит, вы выдумываете или они притворяются. – Но как же мне узнать, притворяются они или нет? – Да так, что раз уж жизнь – одно сплошное разочарование, то, значит, они и притворяются.
Философия и «Почему» в России
Почему литературная традиция в России так явно доминирует над философской? Почему в то время, когда появились Пушкин, Лермонтов и Гоголь, не появились сопоставимые с ними по таланту мыслители? Почему не появились они чуть позже, когда пришло время
Достоевского и Толстого? Почему та традиция, которая все-таки начала складываться оказалось такой непрочной, что достаточно было желания Ленина, чтобы вся философия просто «уплыла из России» (философский пароход(ы)). Неужели она была такой хилой, настолько у нее не было корней, что ее можно было просто вырвать и убрать с глаз долой (с литературой и церковью так просто расправиться не вышло). Почему в Советском Союзе, марксистском государстве, не прижилась хотя бы марксистская традиция (которая, во всяком случае, представляет мощную философскую школу). Почему именно на «бездуховном западе» люди спорили о марксизме, а у нас – зубрили и тихо ненавидели? И почему при этом в советское время философские тексты все-таки печатались такими серьезными тиражами? Почему и сегодня о философии вспоминают только на философских факультетах? И почему при этом сегодня все-таки существуют философские факультеты? Почему и сегодня о философии говорят, как о безделушке, годной для того, чтобы сказать: «Моя философия состоит в том…», не понимая, что все это не имеет к философии никакого (имеет, но опосредованное) отношение. И почему при этом лица людей, когда они говорят о философской составляющей, все же явно одухотворяются? Почему?
Герой-философ
Эпизод первый: Премудрый пескарь
Если есть в России пренебрежение к философии, то оно должно было найти свое отражение у российских властителей дум. И, конечно, нашло. А так как властителями дум в России были не философы, как должно, а писатели, то и отражение получилось писательским. Я могу привести несколько примеров того, как философские образы были осмеяны классиками русской литературы.
